По совету Бабеляна. Сборник юмористических произведений. Олег Минкевич

смотрите. – Гость достал из кармана своего пиджака чёрный блокнот, открыл его и быстро пробежал пальцем по странице. – Вот копия записи из амбулаторной карты Василисы Ивановны Сахарковой. Запись сделана два дня назад доктором Артериановым. Доктор записал: «Осмотр показал, что пульс Сахарковой В. И. пропадёт через двое суток. Желание жить у пациентки отсутствует. Летальный исход неизбежен». – Фабре перевёл взгляд на Василия Петровича, у которого начали подгибаться ноги. – Скажите, был ли у вас доктор Артерианов? Говорил ли он (или намекал), что в ближайшие дни Василиса Ивановна Сахаркова встретится со своей смертью?

      Сахарков молча кивнул.

      – Так вот, я пришёл, я и есть её смерть…

      Сахарков, схватив себя за голову, прижался к стене.

      – Пожалуйста, проведите меня к ней, – сказал Фабре.

      – А-а, хорошо… хорошо, – опомнился Василий Петрович. – Я только сперва предупрежу… скажу, что пришли. Как вас?

      – Бонифас Фабре, – сказал роковой гость и поправил гвоздику в петлице.

      – Ага, Бонифас… А по батюшке? – спросил Сахарков, но, увидев всепоглощающий взор смерти, не стал дожидаться ответа и пошёл к Василисе Ивановне.

      Василиса Ивановна лежала на кровати в ожидании смерти. Измученным, болезненным взглядом она встретила своего супруга, вошедшего к ней в комнату.

      – Ах, Васюша, мне недолго осталось, – сказала она и закрыла глаза.

      Василий Петрович, войдя в комнату, притворил за собою дверь. Он трясся всем телом.

      – Василисушка, – шёпотом произнёс он, – там… смерть пришла…

      – Скоро, Васюша, скоро… – ответила умирающая, не расслышав слов мужа.

      – Нет, Василиса, здесь уже смерть, в прихожей стоит, – сказал Василий Петрович чуть громче прежнего.

      – Пусть входит, я готова…

      – Нет, ты не понимаешь. Это – мужик, вроде француз.

      Василиса Ивановна ожила в мгновение.

      – Какой француз?! – вскочив с постели, спросила она. Её щёки вспыхнули нестарческим огнём. – Ты это чего такое говоришь? Какой француз?

      – Говорю, смерть к тебе пришла, в прихожей стоит, ждёт. Вроде француз. Как бишь его там… Бонифаций, что ли.

      – Господи! А я не накрашена! – воскликнула Василиса Ивановна и схватилась за голову.

      – Да что ты говоришь? К тебе смерть пришла, а ты, блажная, о чём думаешь?

      – Да погоди попрекать, ты мне лучше скажи, он точно француз?

      – Да откуда мне знать? Я у него не спрашивал. Говорит, Бонифаций… тьфу ты! Аж язык вяжет. Думаю, француз.

      – Ты, знаешь что, иди и скажи ему, чтоб подождал, а я пока себя в порядок приведу.

      – Да ты что говоришь? Ты меня к смерти посылаешь. Может, он ждать не может. Что, у смерти других дел нет?

      – Иди-иди, а я приготовлюсь.

      Набрав в грудь воздуха, Сахарков вышел в прихожую. Бонифас Фабре стоял на том же месте. Сахарков, сильно сжимая пальцы рук, подошёл к нему мелкими шажками и сказал:

      – Голубчик,