Не оставляя. Константин Александрович Широков

хотелось, чтобы она как можно чаще смеялась.

      Незаметно мы пришли на старую набережную.

      Солнце дарило спокойному морю свои последние лучи и готовилось упасть куда-то за горы. Гуляющий по набережной народ большей частью двигался нам навстречу, но многие, как и мы, задерживались и ждали захода солнца. На смотровой площадке-пирсе, выдававшемся метров на пятьдесят в море, для нас нашлось удобное место у тусклого разгорающегося фонаря. Даша сдержанно радовалась, что мы успели к закату и теперь наблюдали, как распростёртая перед нами водная гладь изменчиво тасовала свои нежные краски точно настоящий игривый хамелеон. Но красивое зрелище быстро закончилось, и через пять минут солнце скрылась. Люди потянулись в парк, в кафе и рестораны. А Даша засобиралась домой и, несмотря на мои протесты и предложение ещё немного погулять по набережной, многозначительно посмотрела на свои часики.

      – Ах, да, у тебя же строгий распорядок, я и забыл, – попробовал упрекнуть я её и попутно уже выискивал повод хоть немного задержаться.

      – Нет-нет, мне действительно уже пора, – сказала она, улыбаясь моей настойчивости.

      – Тогда я тебя провожу, – тоном нетерпящим возражений произнёс я, глядя на неё почти в упор.

      – Ну, хорошо… если только до автобусной остановки, – неуверенно согласилась она, улыбнувшись опять краешком губ.

      А следом я неожиданно для себя узнал, что Даша живёт совсем даже не в центре городка в какой-нибудь симпатичной четырёхэтажке с уютным небольшим двориком – так почему-то представлялось мне, – а в небольшом студенческом общежитии тётушкиного учебного заведения.

      «Что ж тут странного! У нас ведь все учащиеся проживают в интернате в прекрасном общежитии, – заметила она на немалое моё удивление».

      Спустя ещё пару минут выяснилось, что и само учебное заведение моей тёти мало было похоже на то, что рисовалось у меня в голове. В реальности оно представляло собой, в общем-то, типичное и часто встречавшиеся в те времена учебные заведения пансионного типа, в которых после восьмого класса школы можно было продолжить учёбу и получить среднее специальное образование – в данном случае девушки обучались и специализировались на изучении библиотечного дела, иностранных языков и литературы. Специализированная женская школа-интернат – так, кажется, это звучало на официальном языке – находилась в прекрасном месте совсем недалеко от города в небольшом комплексе зданий. Когда-то в этих зданиях располагался то ли загородный дом отдыха, то ли санаторий.

      Пока мы шли к автобусной остановке, я не только успел получить некоторые сведения об интернате, но успел попутно также выведать и то, что Даша уже перешла на последний курс и после его окончания планирует продолжить образование в институте иностранных языков.

      «Молодец! – похвалил я её за целеустремлённость. – А я вот ещё толком не решил куда податься. Отец настаивает на экономическом, но у меня туда почему-то душа не лежит».

      На автобусной остановке неожиданно для меня оказалось