Без названия. Татьяна Денисова

тут большой вопрос.

      Станислав Карлович отряхнул брюки от пыли:

      – Может, по зазнобе какой сохнет, а, Ольга Васильевна?

      – Зазнобе, – Ольга Васильевна поняла, к чему клонит Бланки. – Я этой зазнобе ноги повыдёргиваю.

      Станислав Карлович засмеялся:

      – Да, ладно вам, Ольга Васильевна. Георг, конечно, баламут, ну, а так парень не плохой.

      – Ох, Станислав Карлович, дочь-то у меня одна. Хочется уже что-то определённое иметь, а не журавля в небе. Вон у Дарьи дети в школу пошли, а моя всё по углам обжимается с вашим крестником. Знала бы, в жизни не пустила подружкой быть на свадьбе.

      Ольга Васильевна вздохнула. Морщинка пролегла через лоб. Не хотела она все это говорить, да наболело – не сдержалась. И самой стало неудобно за свою несдержанность. А, с другой стороны, одно дело где-то там, в городе, где никто не знает, другое здесь. Вот приедет Оля в отпуск, и он прикатит. Стыдоба, да и только. Вон о Елене чего наплели: поди, разбери, что правда, что ложь.

      С такими мыслями стояла Ольга Васильевна возле дома бабы Тани. Если бы не разговор о Георге, она обязательно зашла и поговорила бы с Дашей (та была на заднем дворе – полоскала бельё). Но мысли об этом поганце совсем сбили с толку Ольгу Васильевну.

      – Ну, что ж, – сказала она, – бог вам в помощь, да помощь побольше, чтоб закончить побыстрее…

      – Чтобы смыться поскорее, – продолжил Станислав Карлович.

      – Я этого не говорила, – ответила Ольга Васильева.

      – Да это я сам. Ольга Васильевна, вы не принимайте всё близко к сердцу.

      – Ценное замечание. Увы, не получится. Всего доброго вам.

      – И вам тоже.

      Станислав Карлович стоял и курил: надо поговорить с Ритусом насчёт Георга, пусть, в конце концов, определится, а то и впрямь тянет кота за хвост.

      Подкралось лето. У Юли наступил отпуск. Обычно они уезжали куда-нибудь в путешествие, но в этот раз всё иначе – никуда не поехали: Даше не хотелось. Она была поглощена домом, заботами о детях, братьях, сестре, бабушке. Даже решила закрывать варенье (раньше это делала Ирина Владиславовна).

      Она совершенно не поняла Олю, свою лучшую подругу, когда та заявилась к ней в гости и предложила съездить на пикник с ребятами (Георгом и Юли). На Дашин вопрос: «А дома чем плохо?» Оля округлила глаза: «Под крышей собственного дома нет романтики в сексе». Дашу покоробило.

      – Да, ладно тебе. Я понимаю, что у тебя забот полон рот, но жизнь-то не остановилась. Ты что теперь – замуруешь себя? Да и муж небось мучается. Не знаю, как ты, а я больше недели не могу выдержать: у меня везде зудит, чешется.

      – Избавь от подробностей, – Даша посмотрела куда-то в сторону.

      – Ну, ты, подруга, даёшь, – удивилась Оля, – можно подумать, что тебе лет восемьдесят и тебя воспитывали монашки.

      – А о тебе можно подумать, что ты из публичного дома, – вспылила Даша.

      – Спасибо, – обиделась Оля. – Ну, что ж, скорби гордо и как подобает королеве. Только знаешь, Дашка, корона может оказаться подделкой, а твой обет никому не понятным ритуалом…

      – А