Химеры картинной галереи. Анна Князева

Надежда остановилась и повторила: – Есть! Валентин Михайлович – превосходный закройщик дамского платья. Другого такого нет.

      – Не преувеличивай. – Ираида Самсоновна обняла дочь, потом, отстранившись, заметила: – Ты сегодня очень хорошо выглядишь.

      – Пообещай, что вернешься в закройную и все исправишь.

      – Сейчас? – Ираида Самсоновна манерно закатила глаза. – Только не это…

      – Тогда я сама поговорю с Соколовым, и пусть тебе будет стыдно. Вместо того чтобы помогать, ты постоянно все портишь.

      – Я порчу?

      Сообразив, что переборщила, Надежда прижалась к матери:

      – Прости, сорвалось. Сегодня у меня трудный день.

      – Ну, хорошо, – Ираида Самсоновна заговорила низким, обиженным голосом: – Я пойду. Только предупреждаю: с моей стороны извинений не будет.

      Надежда проводила мать взглядом и вышла в фойе. Там заметила, что дверь в мужскую гостиную приоткрыта, хотела захлопнуть ее, но услышала, что внутри кто-то есть, и вошла в темное помещение. В незаконченной гостиной повсюду громоздилась нераспакованная мебель. Мужской голос доносился из глубины, оттуда, где была мужская примерочная.

      – Не хочу этого делать, – сказал мужчина. – Ничем хорошим это не кончится.

      Пока Надежда шарила рукой в поисках выключателя, разговор продолжался:

      – Вы обезумели… Вспомните, о чем мы договаривались… Нет. Он не переживет этого дня.

      Надежда нащупала выключатель и зажгла свет. В глубине примерочной стоял высокий седовласый мужчина, одетый в элегантный темно-синий костюм. Он резко обернулся и бросил в трубку:

      – Перезвоню.

      – Что вы здесь делаете? – спросила Надежда.

      – Говорю по телефону. В гостиной слишком многолюдно. Значит, вы и есть та самая Надежда Раух?

      – Да, это я. – Она улыбнулась. – По вашему костюму вижу, что вы клиент Анастаса Зеноновича.

      Мужчина широко улыбнулся и представился:

      – Сергей Аполлинарьевич Козырев.

      – Для телефонного разговора могу предложить свой кабинет. Там никого нет.

      – Благодарю, не стоит. Я уже закончил, – Сергей Аполлинарьевич оглядел комнату: – Это примерочная?

      – Она еще не готова, – Надежда вышла за дверь: – А здесь будет мужская гостиная. Специально для Тищенко мы выкупили соседнее помещение.

      – И это очень разумно. Анастас Зенонович – та самая пресловутая курица, которая несет золотые яйца. Признаюсь, прежде чем явиться сюда, я справился о вас.

      – И что же узнали? – поинтересовалась она.

      – Вас превосходно характеризуют, – сказал Козырев. – Вы – талантливый модельер.

      – Неужели?

      – Оставьте это кокетство…

      Беседуя, они вышли в фойе и двинулись туда, где в окружении клиентов стоял Тищенко. Краем глаза Надежда заметила, что в гостиной появились ее мать и Валентин Михайлович Соколов, высокий аристократичный мужчина с пышными, посеребренными сединой волосами.

      – Позволите? – К Надежде подошел Шимаханский и, взяв ее под руку, подвел к простенку между окнами: –