Государства и социальные революции. Сравнительный анализ Франции, России и Китая. Теда Скочпол

сходным образом в своих конкретных траекториях от случая к случаю. Дело в том, что аналитически сходные группы причин могут действовать в ряде случаев, даже если природа конфликтов и их временная последовательность различны, и даже если, например, один случай приводит к консервативной реакции, а другой – нет (вообще или к аналогичной). В рамках сравнительно-исторического анализа подобные различия не мешают определить сходные причины разных революций. В то же самое время они представляют различия, которые сами могут быть объяснены путем сравнения позитивных исторических кейсов друг с другом.

      Конечно, сравнительная история обладает собственными трудностями и ограничениями, и некоторые особенно значимые из них заслуживают краткого обсуждения. Прежде всего, существуют неизбежные трудности в применении этого метода в соответствии с его логикой. Часто невозможно найти именно те исторические кейсы, которые необходимы для логики определенного сравнения. И даже когда находятся довольно подходящие кейсы, совершенного контроля над всеми потенциально релевантными переменными никогда не добиться. Поэтому приходится делать стратегические предположения о том, каковы, вероятно, реальные причины, – то есть какие из них действительно могут или не могут повлиять на объект исследования. В результате всегда остаются неизученные особенности контекста исторических случаев, которые связаны с детально изучаемыми причинами таким образом, что сравнительно-исторический анализ либо этой связи вообще не выявляет, либо вынужден исходить из ее нерелевантности[98].

      Другая группа проблем обусловлена тем фактом, что сравнительно-исторический анализ с необходимостью исходит из допущения (как любая многомерная логика), что сопоставляемые единицы независимы друг от друга. Но в реальности это допущение редко (если вообще когда-либо) является полностью обоснованным для таких макрофеноменов, как революции. Ибо, как мы уже отмечали, эти феномены возникают в уникальных всемирно-исторических контекстах, которые меняются со временем, и к тому же в рамках международных структур, связывающих одно общество с другим. Для значительной части данного сравнительного исследования можно придерживаться предположения о независимости единиц. Так, например, я намерена рассматривать Францию, Россию и Китай при Старом порядке как в основном сходные и не связанные между собой аграрные государства, с целью выявить причины французской, русской и китайской революций. Но рано или поздно в большинстве макроисследований необходимо будет делать поправку на уникальные воздействия мирового окружения и времени, а также на взаимодействие между единицами. Таким образом, я буду встраивать в мой анализ влияние уникальных всемирно-исторических контекстов на французскую революцию XVIII в. и русскую и китайскую XX в., а также буду учитывать тот факт, что русские революционеры реально оказали влияние на китайскую революцию, распространяя коммунистическую

98

Эта трудность подчеркивается в: Adam Przeworski and Henry Teune, The Logic of Comparative Social Inquiry (New York: Wiley, 1970). Пути ее преодоления обсуждаются в: Smelser, Comparative Methods, chs. 6–7 passim.