Ранчо «Магнолия». Елена Соболева

странное выражение жалости смешанной с печалью.

      – Привет, Берни. У тебя есть горючее?

      – Н…нет, – запнулся он и вдруг зачастил: – Мне так жаль, мисс Алета, так жаль! Я вам сочувствую, мне так жаль мистера и миссис Беверли…

      – Подожди, Берни, не тарахти, я ничего не понимаю. Что случилось?

      – Как…вы…вы что же, ничего не знаете?

      – О чем? – еще больше взволновалась Алета. – Что я не знаю?!

      – Что ваши родители…погибли,…говорят, автокатастрофа…

      – Нет, я не знала… – пролепетала девушка и умолкла. Бармен что-то тараторил, видимо извиняясь и коря себя за болтливость, но Алета его не слышала. Наконец, усилием воли отогнав мрачные мысли, встала и, взяв со стола бутылку газировки, вышла на улицу.

      При переезде через реку машину несколько раз сильно тряхнуло на камнях, и Кэйд, как-то странно охнув, обмяк, навалившись всем телом на ремень.

      – Кэйд! Кэйд, что с тобой?

      Но он не отвечал на ее испуганный голос. Остановив машину, девушка с трудом перетащила его на заднее сидение и уложила там. По лицу ее покатились слезы, но она не замечала их.

      – Мама! – прозвенел из темноты голос ребенка, и Алета уловила в нем нотки страха. – Мама, дядя умрет?

      – Нет, милая, конечно же, нет.

      Алета обхватила Кэйда за плечи, пытаясь устроить поудобнее, и почувствовала, как на руку ее хлынула теплая жидкость.

      – С ним все будет в порядке, солнце мое, – проговорила девушка. – Приглядывай за ним, хорошо? А если он откроет глаза, скажи мне, ладно?

      Девочка закивала, преисполнившись важности от того, что ей поручили такое ответственное дело. Алета снова села за руль.

      Когда она подъехала к ранчо, было уже совсем светло. Девушка вздохнула бы с облегчением, но… на сердце непосильным грузом давили невыплаканные слезы. Она вышла из машины и почувствовала еще большую тревогу. Ранчо было как-то странно тихо и молчаливо. Никто не выбежал навстречу незнакомой машине, не видно слуг, не слышно голосов…словно вымерло все…

      Но на крыльце девушка заметила одинокую фигуру сидящего ковбоя и, тут же узнав его, окликнула. Это был Джейк Ран, муж Тины, которая служила на ранчо горничной.

      Услышав ее голос, Джейк, сидевший уткнувшись лицом в колени, поднял голову и, увидев молодую хозяйку, тут же бросился ей навстречу.

      – Ох, Джейк! Как же я рада тебя видеть.

      – Мы тоже, мисс, очень рады, что вы, наконец, вернулись.

      В его голосе девушка услышала такое горе, что поняла: бармен сказал ей правду. И все же что-то еще тревожное послышалось ей, и Алета с волнением всмотрелась в усталое, бледное от горя и слез лицо.

      – Что случилось, Джейк? Почему никого нет? Где Адам, сестры? Где все, Джейк? Отвечай! Да не молчи же! – она почти кричала на него.

      – Так вы не знаете, мисс? Я думал, вы потому и приехали, что узнали.

      – О чем? Да говори же ты толком!

      – Ваши родители поехали в Атланту, а вчера утром позвонил какой-то человек и сказал, что…произошел несчастный