Стирка в морской воде. Григорий Лерин

в этой маске ходить, чтобы хорошего человека не укусила.

      Я еще раз выдохнул и поклялся про себя больше ничему не удивляться и не вздыхать, что бы у него с этой красавицей ни было.

      Дядя Теймур поставил бокал на стол. Я свою порцию тоже прикончил, поэтому взял бутылку и распорядился еще по одной.

      Дядя Теймур взял бокал, заглянул в него и поднял на меня вмиг погрустневшие глаза.

      – Мой отец совсем неграмотный был. По-русски три слова знал, но дома не говорил, только на рынке, в райцентре. А нас, сыновей своих, в школу всегда строго-настрого посылал. Я тогда не понимал – маленький был, то ли метр, то ли с кепкой, не помню уже. Зачем, говорю, мне чужой язык учить? А отец говорит: «Страна эта большая, как целый мир. Узнаешь язык – будешь мир слушать, запомни, дядя Теймур. А не узнаешь язык – ничего не будешь слушать, потому что я тебе уши отрежу, клянусь бородой Аллаха». Потом в школу новая учительница пришла. Она нам книжки читала про Кавказ, про горы – интересно было. Лермонтова читала, Толстого, Печорина – сам знаешь, Виктор, тоже маленький был. Автандил в нее влюбился, потом Тенгиз влюбился, увезти хотел, но не увез, потому что Автандил снова влюбился. Маленький дядя Теймур тоже влюбился…

      Он, наконец, перестал грустить и улыбнулся.

      – Я, Виктор, тост сказать хочу. Тогда еще, в школе запомнил… Давным-давно, когда горы еще не были седые, высоко в горах жил ужь. Ужь – это, Виктор, горный змей такой, у вас не водится… Жил он в месте темном и сыром, потому что воду любил, и каждый день подползал он к ручью, стекавшему по скале и клал в него голову. И мечтал этот ужь, что сдвинутся горы, закроют дорогу ручью, и разольется большое озеро, такое же красивое, как далеко-далеко отсюда, про которое ему дедушка рассказывал… Однажды поднял ужь голову, видит: орел в небе летает. «Эй, – крикнул ему ужь, – зачем просто так летаешь, уважаемый? Лучше посмотри, не видно ли внизу большого красивого озера, и расскажи мне, какое оно.» Но орел ничего не ответил и улетел, потому что гордый был. Ужь тоже был гордый и сильный, свернулся он в кольцо, прыгнул высоко-высоко и полетел. И увидел он дедушкино озеро, но продолжал лететь дальше, потому что понял радость полета и мечтал теперь долететь до самого края земли.

      Дядя Теймур замолчал.

      Я незаметно вытер уголки глаз и с чувством сказал:

      – Прекрасный тост, дядя Теймур! Только в нашей школе его немного не так произносили. И за что мы выпьем?

      – А выпьем мы, Виктор, дорогой, за исполнение неожиданной мечты!

      Мы выпили и совсем немного помолчали. Кажется, с задачей, поставленной Чариком, я пока справлялся, но, насколько я понял тактику гостя, вплотную к ключевой проблеме мы приблизились только сейчас.

      И я угадал, клянусь всеми мочалками «Мойдодыра»!

      – Два года назад позвонил мне один хороший человек и говорит: " Зачем в такой день дома сидишь, дядя Теймур? Кто в такой день дома сидит? Торговый порт знаешь? Приезжай туда, там рядом с воротами один человек