Цена разрушения. Создание и гибель нацистской экономики. Адам Туз

Foreign Policy I, 87-107.

      214

      См. поразительно живые описания атмосферы на итало-австро-югославской границе в июле и августе 1934 г. в корреспонденциях Гарета Джонса для Western Mail и South Wales News.

      215

      G. Morsch, Arbeit und Brot: Studien zur Lage, Stimmung, Einstellung und Verhalten der deutschen Arbeiterschaft, 1933–1936/37 (Frankfurt, 1993), 184.

      216

      Как подчеркивает Тим Мэйсон, вследствие острой нехватки иностранной валюты экономическая ситуация в стране была намного ближе к неконтролируемому кризису, чем во время затруднений конца 1930-х гг.; см.: J. Caplan (ed.), Nazism, Fascism and the Working Class: Essays by Tim Mason (Cambridge, 1995).

      217

      Schulthess Europaischer Geschichtskalender (Münich, 1934), 19.04.1934,108. О значении этого на первый взгляд чисто технического посягательства на свободу см. проницательные замечания в: F. Hayek, Road to Serfdom (London, 1944), 66-9; Ф.Хайек, Дорога к рабству (Москва, 2005), 106–107. Это значение в конце концов получило широкое признание благодаря литературе об экономических репрессиях, направленных на евреев.

      218

      Die Deutsche Volkswirtschaft, 10 (1934), 189-91.

      219

      Die Deutsche Volkswirtschaft, 14 (1934), 420.

      220

      Schulthess 1934, 131, пересказ речи Геббельса п мая 1934 г.

      221

      Вильгельм Кепплер (1882–1960) родился в Северном Бадене в семье промышлен ника, производившего фотографический желатин по лицензии американской компании Eastman Kodak. Будучи с 1927 г. активным участником нацистского движения, Кепплер обладал большим влиянием в 1931–1932 гг., собрав небольшую группу предпринимателей вокруг Нацистской партии. Особенно важным было знакомство Кепплера с банкиром Куртом фон Шредером, у которого состоялась эпохальная встреча Гитлера с Папеном в январе 1933 г.: Н. A. Turner, German Big Business and the Rise of Hitler (Oxford, 1985), 192, 238-46, 314-16. Обычно считается, что после 1933 г. Кепплер перестал быть значимой фигурой, но в действительности он продолжал играть ключевую роль в нацистской промышленной политике на протяжении всех 1930-х гг.

      222

      S. Dengg, Deutschlands Austrittaus den Volkerbund und Schachts Neuer Plan (Frankfurt, 1986), 362-79; D. Doring, Deutsche Aussenwirtschaftspolitik 1933-35 (Berlin, 1969). Анализ более узко-экономического плана см. в: М. Ebi, Export umjeden Preis: Die deutsche Exportforderung von 1932–1938 (Stuttgart, 2004).

      223

      Весь драматизм этого кризиса нашел наиболее четкое отражение в литературе об англо-германских отношениях; см.: В. J. Wendt, Economic Appeasement: Handel und Finanz in der britischen Deutschland-Politik 1933–1939 (Düsseldorf, 1971), 180–219; Forbes, Doing Business, 90–92. См. также раздраженную реплику журналистов в: The Economist, 23 June 1934, 1378-9.

      224

      «Die Preise hoch, Kartelle fest geschlossen/das Kapital marschiert mit leisem Schritt/ die Borsianer sind Parteigenossen/und fur das Kapital sorgt nun Herr Schmitt». Цит. no: N. Mühlen, Der Zauberer: Leben und Anleihen des Dr Hjalmar Horace Greeley Schacht (Zurich, 2nd edn., 1938), 159.

      225

      G. D. Feldman, Allianz and the German Insurance Business, 1933–1945 (Cambridge, 2001), 101-2.

      226

      Mühlen, Der Zauberer, 162.

      227

      IfK, Supplement to Weekly Report, 11 April 1934; ibid., 25 April 1934, 73-4.

      228

      Описание ситуации в таком классическом экспортном регионе, как Саксония, см.: M. C. Schneider, «Die Wirtschaftsentwicklung», in C. Vollnhals (ed.), Sachsen in der NS-Zeit (Leipzig, 2002), 72–84.

      229

      Ebi, Export, 62–92.

      230

      См. обзор препятствий, встававших перед германским экспортом, в: Wirtschaftsdienst, 29 (20.07.1934), 990-3. Такая традиционная для XIX в. форма торгового протекционизма, как тарифы, влекла за собой рост стоимости импортных товаров по причине таможенных сборов, но оставляла за покупателями право решать, сколько дорогих зарубежных товаров им следует покупать. Вводившиеся в 1930-е гг. системы квот непосредственно контролировали реальные объемы импорта из конкретных стран.