Больше не уснёшь. Илья Соколов

образование, работа, перспективы. Вся жизнь! И тут такое… Бэтмен. Борис Иванов, Брюс Вэйн… Игры, фильмы эти дурацкие… Может, парень так только от армии косит? Просто притворяется. И никакой он не сумасшедший? Но ведь психиатрическая экспертиза показала ясную картину. Комиссия не могла допустить ошибку.

      Виктор Михайлович сам был в составе той комиссии. Поступивший на освидетельствование невменяемости Иванов не смог бы его обмануть. Такое не симулируют.

      Тех, кто хитрит, Фрименбаум видел на своём вику предостаточно. И научился их легко распознавать. Но случай Бори Иванова стал чем-то совершенно новым в практике опытного врача. Безумец-герой из комиксов, считающий себя спасителем несуществующего города от выдуманных злодеев и напастей. Этот молодой человек не заслужил такой участи, считал Виктор Михайлович. Совсем не заслужил.

      Испуганный санитар стоял у двери в одну из камер. Я подошёл ближе и тихо спросил:

      – Ты видел Виктора Фриза? Он там?

      Санитар промямлил что-то невнятное, кивнул в сторону двери. Он был сильно напуган. Он точно видел беглеца.

      Фриз покинул холодные катакомбы подвала и пробрался сюда. Ищёт союзников? В этой камере содержался Пингвин? Двуликий? Крок? Или даже Джокер? Я оставался спокоен в своей маске. Дверь открывалась с едва заметным скрипом. Мистер Фриз был внутри…

      Виктор Михайлович отвернулся от окон, когда в кабинет зашли двое: санитар вёл пациента. Борис Иванов, одетый в обычную больничную пижаму, остановился у стола. Лампа освещала лишь нижнюю половину его лица, создавая впечатление, будто Иванов надел маску.

      – Здравствуй, Боря. Прошу, садись. Нам нужно поговорить, – доктор Фрименбаум отошёл от окон, в который раз за вечер уселся в своё кресло и сложил руки на папке для бумаг с номером 34. Пациент Иванов не двинулся с места. Санитар, стоявший с ним рядом, заметно напрягся, готовый к любым проявлениям буйного нрава больного. Борис Иванов произнёс:

      – Доктор Фриз… Тебе придётся вернуться в камеру. Для тебя здесь слишком тепло…

      Виктор Михайлович опасался следующих событий, потому что предвидел их и меньше всего хотел, чтобы это произошло. С виду вполне обычный, симпатичный парень Боря Иванов, слегка похожий на какого-то киноактёра, бросился через стол, сбив рукой лампу, и вцепился в горло своего лечащего врача. Санитару не сразу удалось оттащить его к шкафу с документами. Борис вырывался, злобно рычал что-то невнятное. Виктор Михайлович быстро достал шприц из кармана своего белого до боли в глазах халата и ловким движением вколол успокоительное застывшему на несколько секунд пациенту.

      Иванов безвольно обмяк в крепких «объятиях» санитара.

      – Задал ты нам жару, голубчик, – Виктор Михайлович перевёл дух, закрыл иглу шприца пластиковым колпачком и положил его на стол. – Дмитрий, уложите, пожалуйста, нашего супергероя на его кровать.

      Санитар кивнул и выволок пациента номер 34 из кабинета.

      Опрокинутая лампа не разбилась. Она лежала на полу у