Непристойные предложения. Уильям Тенн

вниз, увидел, что стоит посреди мелкого потока какой-то красноватой жидкости, которая текла между круглыми зданиями флефнобов. Канализация? Водопровод? Возможно, ни то, ни другое, возможно, что-то еще, совершенно не вписывающееся ни в какие человеческие представления об инопланетной жизни. Ведь рядом, параллельно текли другие цветные потоки, как заметил Мэншип: зеленые, сиреневые, ярко-розовые. На пересечении улиц в нескольких ярдах от него красноватый поток утекал отдельно в нечто вроде аллеи, тогда как несколько новых цветных проток присоединялись к основному направлению.

      Ладно, он попал сюда не для того, чтобы решать вопросы инопланетной социологии. У него уже появились первые признаки простуды. Мало того, что он промочил ноги в этой похожей на влажную губку атмосфере; его пижама приклеилась к телу и глаза время от времени заволакивала влага, так что приходилось вытирать их тыльной стороной ладони.

      Более того, хоть он и не был голоден, однако не только не видел с момента своего появления здесь ничего, хоть отдаленно напоминающего пищевые продукты, пригодные для людей, но и не заметил ни малейших признаков того, что у флефнобов были желудки, а уж тем более рты.

      Может, они получают питательные вещества через кожу, обмакивая ее, предположим, в потоки различных цветов, которые текут через весь город. Красный, быть может, – это мясо, зеленый – овощи, белый – десерт…

      Он стиснул кулаки и попытался сосредоточиться. У меня нет времени на подобный философский бадминтон, – упрекнул он себя. – Через несколько часов мне захочется есть и пить. За мной будут охотиться. Мне лучше двигаться дальше и пытаться найти решение!

      Но куда идти? К счастью, улица, на которой стояла лаборатория Лирлда, была пустынной. Может, флефнобы боятся темноты? Может, они все как один образцовые столпы общества и послушно ложатся спать, как только приходит ночь? Возможно…

      Рабд. Ему нужно найти Рабда. Это начало и конец единственного решения всех его проблем, которые возникли, когда он материализовался на лабораторном столе профессора Лирлда.

      Рабд.

      Он попытался «послушать» чужие мысли. В мозгу понеслись различные обрывки, принадлежавшие находившимся поблизости жителям города.

      – Хорошо, дорогая, хорошо. Если не хочешь немного погадлить, не будем гадлить. Займемся чем-нибудь другим…

      – Этот выскочка Бохрг! Завтра мы его уделаем…

      – У тебя есть три замшкина для аплета? Мне нужно сделать передачу на большое расстояние…

      – Бохрг такой вкатится завтра утром, думая, что все осталось как прежде. И как же он удивится…

      – Ты мне нравишься, Нернт, очень сильно нравишься. Поэтому чувствую своим долгом сказать тебе об этом, как другу, понимаешь?

      – Нет, дорогой, я не имела в виду, что я не хочу гадлить. Я думала, что ты не хочешь, поэтому пыталась позаботиться о тебе, как ты всегда просишь. – Конечно же, я хочу гадлить. И пожалуйста, не смотри на меня так…

      – Послушай сюда. Я могу слизнуть