Медвежий угол. Фредрик Бакман

под землей.

      Ана щелкнула пальцами у Маи возле самого уха.

      – Совсем сдурела! – вскрикнула Мая и потерла лицо.

      – Мне скучно! Давай играть?! – нетерпеливо сказала Ана.

      Мая вздохнула, но согласилась. Что поделаешь, любит она эту придурочную, вечно чавкающую своим смузи. К тому же им обеим пятнадцать, а мама все время повторяет: «Таких друзей, как теперь, у тебя больше не будет. Даже если ты продолжишь с ними дружить потом. Все равно будет не то».

      – О’кей, тогда скажем так: что ты выбираешь – быть слепой, но уметь бесподобно драться, или быть глухой, но потрясающе…

      – Слепой, – перебила ее Мая без колебаний.

      Это любимая игра Аны, они играют в нее с самого детства. Так уютнее: есть вещи, из которых не вырастают.

      – Ты не дослушала! – возмущается Ана.

      – Да плевать мне, что там дальше. Без музыки я жить не смогу, а вот без твоей глупой рожи – вполне.

      – Дебилка, – вздохнула Ана.

      – Тупая, – ухмыльнулась Мая.

      – Ладно, тогда так: что лучше – у тебя в носу всегда будут козявки или у тебя будет парень, у которого вечно козявки?

      – У меня.

      – Знаешь, это о тебе многое говорит.

      – Знаешь, это скорее многое говорит о тебе – надо же придумать такие вопросы.

      Ана попыталась пнуть Маю по ноге, но та ловко увернулась и хорошенько двинула подругу в плечо. Ана взвизгнула, и обе захохотали друг над другом. И над самими собой.

      Когда тебе пятнадцать, у тебя есть настоящие друзья. Больше таких не будет.

      На переднем месте сидел Лео, который за годы своей жизни в совершенстве отточил технику игнора звуковых волн, исходящих от старшей сестры и ее лучшей подруги. Он повернулся к отцу и спросил:

      – Ты сегодня придешь ко мне на тренировку?

      – Я… постараюсь… зато мама точно придет! – ответил Петер.

      – Мама и так всегда приходит, – сказал Лео.

      Это ни в коем случае не было обвинением, обычная реплика двенадцатилетнего мальчика. Но Петер все-таки почувствовал себя виноватым. Он так часто посматривал на часы на приборной доске, что в конце концов как следует треснул их, чтобы убедиться: они не остановились.

      – Волнуетесь? – спросила Ана таким тоном, от которого хочется запустить в человека чем-то тяжелым, если ты в этот момент действительно волнуешься.

      – Спасибо, что беспокоишься за меня. У меня скоро встреча.

      – С кем?

      – С генеральным директором клуба. Будем обсуждать завтрашний матч.

      – Господи, как все достали с этим чертовым матчем! Вы что, не понимаете, это просто дурацкая игра, всем по фигу!

      Ана пошутила, она обожает хоккей, но Мая тотчас прошипела:

      – Не смей так ему говорить, тем более сегодня!

      – Это сводит его с ума, – подтвердил Лео.

      – Что? Кого сводит с ума? – всполошился Петер. Мая подалась вперед:

      – Знаешь, пап, вовсе не обязательно везти