Дневник. На Поместный Собор. 1917–1918. Митрополит Арсений (Стадницкий)

председательства в Издательском Комитете. С шести до половины десятого вечера было епископское совещание у Московского митрополита. На совещании присутствовал и бывший Московский митрополит Макарий, претензии которого ныне и разбирались. Считая себя насильно уволенным на покой, он требовал возвращения себе Московской митрополии, или в крайнем случае священно-архимандритства в Троицкой лавре. Митрополит Тихон в категорической форме заявил, что эти просьбы его никак не могут быть удовлетворены. А увольнение на покой было совершенно добровольно, и он тогда не заявлял никаких претензий. После довольно продолжительных пререканий, главным образом между двумя митрополитами, остановились на следующем: членство Синода оставить за ним, назначить председателем Миссионерского общества, предоставить помещение, согласно его желанию, в одном из монастырей: Перервинском, Гефсиманском и Вифании. Старец, по-видимому, желает также уехать на Алтай – в Чулышманский монастырь*. А мне кажется, что старец сам не знает, чего хочет, после того как ему отказали в основных его требованиях – возвращении митрополии или Лавры. В этих своих требованиях он базируется на отсутствии надлежащего почета. Вот уж кому нужно бы меньше всего думать о суетной славе!

      После этого было довольно продолжительное суждение опять по заявлению группы из тридцати человек о назначении следственной комиссии над новым Синодом по жалобам архиереев. По вопросу о новом составе Синода я имел довольно резкий разговор с архиепископом Агафангелом, членом нынешнего состава Синода*. Он старался доказать, что никто не вправе судить Синод, а тут ему указали, что Собор – высшая апелляционная инстанция. Я указал также на то пренебрежительное отношение нового Синода к прежнему, какое и выразилось вступлением нового Синода, не потрудившегося даже ознакомиться с причинами разгона прежнего Синода*. Вообще, говорил я, у нас еще мало братской солидарности. Что касается жалоб архиереев, то опять решали: будут ли разбираться жалобы всем Собором или только архиереями. В первом случае дело примет публичный правовой характер, а во втором только нравственный. И решено спросить самих жалобщиков, какого расследования они желают. Наряду с этим вопросом обсуждались и соприкасающиеся вопросы: о составе Собора, о значении канонов, возможности или невозможности их изменения. Слишком ригористичен был бывший ректор Московской академии епископ Феодор, даже архиепископ Антоний несколько сдерживал его логическую последовательность.

      Решено завтра в Отделе о высшем церковном управлении баллотировать за Митрофана Астраханского, так как другие архиереи более опытные и сведущие уже состоят председателями других отделов.

      Во время заседания вызвал меня только что прибывший из Ставки протопресвитер Шавельский. Он сообщил о корниловских делах, о ликвидации этого предприятия и об аресте Корнилова и его сподвижников-генералов. Им угрожает смертная казнь. Ввиду того, что соборная телеграмма Керенскому