Бумажные слёзы. Любовный детектив. Николай Бредихин

заплатить неустойку. Поэтому мне хотелось бы ещё раз уточнить ваше решение. С Геннадием Васильевичем я всё обговорила, но мне желательно было бы услышать ответ непосредственно из ваших уст. Как, это возможно? Или вам нужно предварительно ему позвонить? Только недолго, у меня пять минут в запасе, не больше.

      «Ну, Геныч, ну, обалдуй! – подумал Андрей в запальчивости, – никак не может без этих своих каверз! Гадай теперь, что там за условия! Баба, по всему чувствуется, зверь, и в самом деле, при случае, наизнанку может вывернуть».

      – Да нет, всё обговорено. Я всем доволен, – промямлил он, отчаянно ругая себя за мягкотелость. Надо было всё-таки позвонить Геннадию, договор есть договор, нужно быть предельно внимательным при его заключении, каждая деталь должна быть продумана – сколько раз Горячев убеждался в этом!

      Белла Иннокентьевна повела плечами, снисходительно улыбнулась и протянула Андрею руку.

      – Что ж, я рада, что мы так легко решили все вопросы!

      Андрей замешкался, он пытался сообразить, как в этой среде принято: целовать или пожимать руку женщине? Затем сориентировался: если тыльной стороной ладони протянута, значит…

      Он осторожно коснулся губами тёплой нежной кожи.

      – Ну как, «Андрюша»? Как вам моя мама? – ехидно спросила Светлана, передразнивая Беллу Иннокентьевну, особенно удачно поводя, как та, плечами.

      – Вы что же, подслушивали за дверью? – уточнил Андрей. Он пристально вглядывался в сидевшую перед ним девушку лет двадцати-двадцати двух. Никаких перемен в ней за истекшие сутки не произошло: всё та же старая вязаная кофта, в которую она беспрестанно куталась как бы от холода, на коленях – шотландский шерстяной плед в зелёную клетку, полное отсутствие какой-либо косметики на лице, хотя уж, по меньшей мере, носик не мешало бы припудрить. Ну, а о причёске и вообще не стоило говорить.

      – Подслушивала? Вот ещё! – фыркнула Светлана, нисколько не смутившись под испытующим взглядом Андрея. – Зачем мне это? Я что, не знаю свою мать? Я вам могу и без того слово в слово пересказать содержание вашей беседы. Ну а насчёт «Андрюши» – так она никого, кто попадает под действие её чар, буквально с первых минут знакомства по имени-отчеству не называет. Исключительно – «Володя», «Петенька», «Кирюша».

      – Вы считаете, что я попал под действие её чар? – недоумённо спросил Андрей.

      – Несомненно. Вид, во всяком случае, достаточно красноречивый. Если говорить точнее, просто ошалелый. Однако не пора ли нам, что называется, приступить к существу вопроса? Итак, с чего мы начнём? Кстати, небольшое лирическое отступление. Как-то вы там интересно себя называете – «неграми» или «эфиопами», что ли? Это правда? – спросила она, невинно хлопая глазками, однако едва удерживаясь от того, чтобы не расхохотаться. – Но при чём тут Африка?

      – Ни при чём, – согласился Андрей, – и Гарлем, между прочим, тоже. Просто Россия – родина слонов, как вам известно. А где слоны, там и негры. Логично?

      – Да,