То, что меня держит. Оксана Ивановна Семык

Раз это не крыса – значит, когда последний раз проветривали, птица какая залетела в слуховое окно да тут и померла. Стали мы искать, значит, откудова вонь, и нашли: в дальнем углу, за печной трубой, под стропилами, была петелька слажена, а в ней – труп. – Она снова схватилась за грудь. – Ой, божечки, натерпелась я страху! Покойница– то уже несвежая, но узнать можно – Нина наша как есть! Повесилась! А ее все ищут! А она тут, значит! Ой, не могу! Как вспомню ее в петле, так сердце снова прихватывает!

      Карлсон кинулась к одному из шкафов, достала какой– то пузырек, налила в чашку немного воды из уже почти остывшего чайника, и затрясла склянкой над чашкой.

      По комнате поплыл запах валерьянки. Рассказчице сунули лекарство, та его выпила, пожевала губами, прислушиваясь к чему– то в себе, а потом произнесла:

      – Да. Вот, значит, как всё было.

      Судя по разочарованию на лицах слушателей, от пожилой гардеробщицы ожидали больше подробностей. Но пытать дальше сердечницу не рискнули и перешли к обсуждению жуткой новости: заахали и заохали.

      – А вдруг это Нинка и убила Ларису Петровну? – предположила вдруг среди хора сочувствующих Тутта.

      Все ошеломленно затихли и уставились на нее.

      – А что? Убила, а после совесть ее замучила – вот она и повесилась, – невозмутимо договорила старушка и поджала губы.

      Воцарилось молчание – все переваривали эту версию. Затем Карлсон запротестовала:

      – Ну что вы, Мариночка Корнеевна. Да этого просто не может быть! Чтобы Ниночка – и такое!

      – А еще не забывайте, – добавила Дракулина, – дверь– то в хранилище была закрыта на ключ изнутри!

      – Кстати, а чердак– то заперт был или как? – поинтересовалась Соня, до сей поры продолжавшая хранить молчание.

      – Так ведь он у нас не запирается, – ответил ей Кронцов. – Там обычная защелка, которая с двух сторон открывается без всякого ключа. Пожарные порекомендовали не вешать замок на дверь чердака, раз уж наше здание стоит отдельно. И в самом деле: через крышу к нам ни один грабитель не сумеет залезть – от земли до слухового окна метров пятнадцать. Да и все равно на этажах везде сигнализация, даже на каждом шкафу с экспонатами. – Он поставил локти на стол и запустил обе руки в свою еще густую шевелюру. В голубых глазах его плескалось недоумение. – Но скажите на милость – с чего вдруг этой девчонке вздумалось покончить с собой?

      – Может, из– за несчастной любви? – робко предположила Карлсон.

      – Ой, не смешите меня, – отрезала Тутта. – Какая там любовь! Нинка в нашем коллективе всем мужикам глазки строила, как какая– то… прости господи.

      Кронцов поморщился.

      – Ну зачем же так о покойной? – упрекнула Дракулина смотрительницу.

      – Ну, если о мертвых или хорошо, или никак, то я в этом случае предпочту помолчать, – фыркнула бойкая старушка.

      Акулина Семеновна снова наградила ее укоризненным взглядом, а потом, поведя взглядом по лепнине на потолке и понизив голос, заявила:

      – А вдруг и тут Хозяин виноват? Нина ведь над