Эффект Мнемозины. Евгений Николаевич Матерёв

её сноровке: – Где ты этому научилась?!

      – Я – самоучка. Я люблю всё новое… помнишь?

      Сергей ухмыльнулся, когда барменша из такого большого сосуда наполнила ему этот жалкий «напёрсток»:

      – Издеваешься? Ум-м-м… мандаринами пахнет; понюхай…

      – А смысл? У каждого свой запах – у всех свои ассоциации.

      Попробовав напиток, Сергей почувствовал себя лучше; стал добродушнее, раскованнее, засмеялся своим мыслям мягко, как от щекотки. По Инге было видно, как она ему сочувствует – тоже рассмеялась тихо, мол, «да, понимаю тебя».

      – Из чего этот коктейль?

      – Всего понемножку.

      – Да я вижу.

      Сергей повертел в руке маленький сосуд.

      – Я хочу показать тебе, какой шаг в развитии сделали наши чувства – инстинкты – после того как человек организовал вокруг себя ещё одно измерение – общество.

      – Опять двадцать пять! – рассмеялся Сергей. – Кто о чём, а вшивый о бане.

      – Ну, Серёж, – Инга посмотрела на него осуждающе за грубое слово, но по искоркам в глазах было видно, что она разделяла его веселье.

      – Итак. Из каких таких алгоритмов у нас сформировалось чувство юмора? Не на пустом же месте оно у нас появилось.

      – Без понятия… Неужели производные юмора есть у животных? Это как-то… необычно звучит.

      – Давай попробуем их поискать.

      – Валяй. Самому любопытно.

      Инга вышла из фургона, и они с Сергеем направились прогулочным шагом вдоль берега.

      – Итак! Животные живут тем, чтобы обеспечить себя пропитанием и оставить потомство. И то и другое осуществляется в конкурентной борьбе. Вот от этой точки мы и попробуем найти истоки юмора, да и любого чувства, какое может испытывать человек.

      Для начала ответим на вопрос: «А что такое юмор? Над чем мы смеёмся?»

      Сергей замешкался – надо же, такой простой, детский вопрос, а так сразу и не сообразишь. Но Инга продолжила дальше: