Эффект Мнемозины. Евгений Николаевич Матерёв

ничем не могли помочь ему.

      Сергей долго ходил под клёнами и липами в безрезультатных поисках; во сне это время пролетело мгновенно. С такой же скоростью проходит, например, осмысление нами увиденного пейзажа; когда вдруг ощутишь светлую грусть, глядя на такой родной оранжевый свет солнца, прорывающийся сквозь листву, освещающий гравийную дорожку – он напоминает тебе о другом месте, важном лично для тебя.

      После пробуждения – всё забылось, кроме последних минут, какие сейчас и осмысливал Сергей, лёжа в кровати.

      Он всё-таки нашёл Ингу. Она приближалась к нему, не догадываясь ещё, что обнаружена. Заметив Сергея слишком поздно, она от неожиданности отпрянула от него, невольно задев постамент. Статуя на нём на удивление легко зашаталась. Дальше всё произошло очень быстро и неотвратимо: скульптура богини стала, постепенно набирая скорость, падать с постамента – Инга и Сергей едва успели отбежать в сторону.

      Статуя Цереры разбилась на несколько частей. Больше всего Сергея поразило её неестественно искажённое трещинами лицо – оно было ему знакомо…

      Коктейль «Коктебель»

      Глава восьмая

      День семнадцатый

      Сегодня выдался очень тёплый день: намёк на скорое наступление лета. Многие окна в доме были открыты: от сквозняков ощущалось, будто что-то хорошее, радостное проникает в комнаты; душа поёт и ожидает.

      Сергею было интересно – как пройдёт их с Ингой встреча после его признания в любви: не поменяется ли чего. Хотя если бы кто спросил, чего он сам, собственно, ожидает – каких изменений, то он вряд ли бы нашёлся что ответить.

      Одевшись по-летнему, благо погода позволяет, Сергей поторопился к морю. Сегодня он решил направиться на мыс Прибойный или, как он раньше назывался, Кара-Мрун.

      Ещё издали Сергей заметил одну странность, поначалу не понравившуюся ему – ведь он уже так привык к безлюдным берегам Тарханкута. А тут вдруг появилась машина, небольшой белый фургон, напоминая о скором нашествии туристов.

      Странность состояла в том, что это был передвижной ларёк, в каком обычно продают отдыхающим всякую сладкую всячину: напитки, мороженое. Но кому сейчас тут было продавать-то?! Кругом ни души! Вскоре Сергей догадался: автомобиль – это баловство Инги.

      Подойдя поближе, Сергей убедился в том.

      – Привет! – поздоровался Сергей. – Что ты здесь опять придумала?

      Фургон был оборудован как бар: зеркальные стенки замысловато преломляли отражённое пространство за Сергеем. На стеклянных полках рядами стояли одинаковые бутылки – одна к одной; только цвет содержимого был разным – «каждый охотник желает знать, где сидит фазан».

      Инга, одетая в белые брюки и тельняшку, гармонично смотрелась во всём этом стеклянно-зеркальном блеске и разноцветье. Отражение моря за её спиной было насыщенней, ярче, живее.

      Как заправский бармен, она подбрасывала в руках шейкер.

      – Привет! Пытаюсь придумать отворотное