Слуга. Штучная работа. Николай Александрович Старинщиков

не зря народ беспокоится. В дежурной части, говорят, никого. Мне позвонили – дай, схожу…

      – Имеем право…

      – Не спорю. Но как глава я обязан.

      Глава присел на свободный стул, повел плечами – словно бы на морозе.

      – Выпей за нашего генерала…

      Глава, поймав губами стакан, высосал содержимое, крякнул, отломил корочку, понюхал и отложил в сторону.

      – Кушай, – напомнил Иванов. – Домой у нас некому развозить. Каждый поедет на своих…

      Глава согласился, наклоняя лысину к столу и ловя окуня на расстеленной бумаге:

      – Правила знаем. Какой-то умник позвонил: говорит, зашел к ним, а у них там пусто. У нас все теперь – дай надзирать над органами.

      – Всё под контролем.

      – А дежурка?!

      – Там же замок!

      – Тогда ладно. Прошу извинить…

      Лысина у главы покрылась испариной. Он обернулся к Кожемякину и представился:

      – Нелюбин. Юрий Фролович. Бывший начальник местного отделения. Майор. Ветеран МВД. Теперь глава администрации. А они, – он развел руками. – Они все мне как дети. Штаты у теперь сократили. Не мог отстоять… Иногда захожу…

      Нелюбин трепал в руках рыбину.

      – Вот не лежит у меня душа к этому сушняку. Дай лучше колбаски, – попросил глава. И к Михалычу: – Интересная пошла нынче жизнь, товарищ полковник. Ухайдакали недавно ученого – и не касайся. Утопили в реке. Но Физик – это же не шаляй-валяй. Это даже не гималайский медведь. Это выше. Такие профессии на дороге не валяются. Я бы начал, будь я следователь, с этого физика. Надо взять за основу место его работы и обитания. Вы понимаете?

      Михалыч кивнул.

      – Так что вот именно с этого. А ребята вам помогут. Правда, ребята?

      – Так точно! – ответил Гуща. Наверняка он забыл, что полковник здесь совсем по другому делу.

      – А эта! Теща Безгодова! – продолжал глава. – Вы не поверите! Позвонила в Затон и орет: «Хочу мавзолей для собаки! Завтра же вас не будет, если не исполните!» А директор – Рюмин! – не будь дурак… Забальзамировать, говорит, – и под стекло… К вам в спальню… На том и разошлись. Якобы леший сучком кобеля пропорол. И записку оставил: «Приберись, старуха». Теперь она думает – где ей прибраться? Вот врать нынче пошел народ…

      Михалыч мотал на ус. Повезло деревне, если в ней губернаторы водятся.

      – Согласно разработкам, – Михалыч посмотрел себе под ноги, – именно там отсиживался на лето подозреваемый.

      – А что он натворил? – спросил глава.

      – Банк ограбил. В составе группы.

      Алкоголь начинал действовать на мозги. Ненароком можно проговориться, и Михалыч поднялся из-за стола.

      Гуща встал со стаканом в руке. На дорожку, товарищ полковник! А тот о своем: женщина, у которой остановился, будет волноваться. Думал снять гостиницу, но ее уж давно закрыли. Даже дом успели снести.

      Иванов поднялся над столом:

      – Завтра мы в полном вашем распоряжении. Гуща, проводи полковника. Или лучше я сам…

      Но