Великая княгиня. Юрий Сбитнев

Хранительницей не токмо Руси. Писать книгу надо молодо, с молодой Любовью… «Чудо старому помолодети»… А как?! Вот в чём вопрос!.. ЮС.

      20 марта 2015.

      Дорогой мой Алёша! Каждый божий день «пишу» тебе письмо на скрижалях разума своего, а до нормального письма дело не доходит. Расшиваю я венец первой книги «Великой княгини», дюже кропотливо, сосредоточенно выбирая каждое словечко в строку, как бисеринку в рисунок княжеского убора. Ведь истинная изначальная национальная письменность всего человечества начиналась с «прописи» на одежде… Вот и рукодельничаю, выискивая «словесный бисер», и нанизываю его на «словесную нить» смыслов и образов. Начинать и длить книгу значительно проще, чем завершать…

      Как только завершу первую книгу, вернусь к «Тайне». По «Слову» у меня накопилось многое, о чём необходимо написать. И кроме того, работа эта крайне нужна, дабы приступить ко второй книге. Сколько она будет длиться, не знаю. Как Бог даст, что относимо и к написанию второй книги.

      Обнимаю тебя сердечно ЮС.

      24 марта 2015.

      …Не позволяю себе спешить с завершением «Княгини». Буквально зануздал себя, не разрешая в движении ни мети, ни голопа, ни скачки во весь опор. Сдерживаю душевную прыть, как сдерживал далёкий предок наш коня на крутом спуске. И Юрий Долгорукий всё ещё сдерживает вороного, спускаясь с киевских гор от села Берестова к Подолу…

      Но так уже нестерпимо хочется вернуться к Тайне Слова. И не только потому, что открылось в нём многое, о чём хочется поделиться с читателями, которые пока ещё не вымерли, сколько для того, чтобы самому окунуться в тот удивительно ясный мне мир, в то время, когда созидалось на Руси «Слово о полку Игореве».

      Обнимаю ЮС.

      4 мая 2015.

      …Теперь хочу объяснить мои задержки ответов на твои письма. В этом я был всегда аккуратен и радовался твоей аккуратности. До сих пор болею душой над несвоевременным откликом. Но тут есть одно НО! Я продолжаю (!) завершать первую книгу Княгини. По ощущениями, по созерцанию это может произойти вот-вот… Но «вот-вот» растянулось на месяцы. Дело в том, что я пишу сейчас так, как никогда не писал. Порой по две-три строки за день. Каждое слово ищу, как золотинку в песках. Во всех главах картины увиденного мною меняли одна другую, только записывай, как записывал музыку Свиридов, услышанную «в сферах». В заключительной главе всё не так, время замерло, прикрылось некой завесой, которую постоянно требуется не просто разглядеть, но войти туда самому… А там сплошные узлы, которые надо развязывать, чтобы проникнуть в Суть Времени. И такое письмо утомляет до истощения сил душевных. И посему не могу уже ничего написать иного за полный рабочий день. А он стал короток на труд и богат на «отдых». Позволил себе на эти майские дни тихонько, на цыпочках, покинуть Время завершения и ответить тебе. А завтра снова к Княгине! Может быть, завтра и завершу. А там с Олей махнём в Новгород-Северский! А ещё надо в Галичину Болеславы, без неё не может быть второй книги. А она, представь