Великая княгиня. Юрий Сбитнев

и стрепета над травами в жарком мареве, а ближе к лесу – неукоротный промельк бекасов-подкопытников, и сторожа всему и всем у малой кулиги – цапля…

      Пересел на лихого скакуна Святослав, в меть пустил. Вихрем слетело с плеч время, детство возвратилось, и уже скакал не зная окороти не муж к жене, но сынко к родной матушке…

      Дорога упала в лес, умно поубавил бег конь, приник к конской гриве седок. Путь лёг меж двух глубоких яруг в зелёной чаще. Лес тот именуют Крутая дебрь. Богатырями былинными вышли на встречу дубы, засветились поляны, борок сосновый возник по ушнюю руку над самой крутой овражной погибью, травой-муравой заметало подлесок, в белом цветении земляники-ягоды… Бражно пахнул молодой дубняк, сладко – сосняки, и медово – травы.

      И снова поле – престол небесный, и яр неоглядный по одной и другой руке, изрубленный, извитый неприступными яругами, заросшими красным и белым лесом, плодовыми деревами. Тут, на яру, с первозданных пор селились люди, они и сейчас живут тут – с виду суровые, но душой отзывчивые, севрюки – собиратели трав, плодов, охотники и рыбари…

      Дорога круто упадала в зелёную бездну. Святослав остановил коня и глядел, глядел с выси туда, где на двух могучих плоскогорьях, словно бы на синем небе, раскинулся любимый град, дедина и отчина, пуповина всей русской северской земли, славный во всех славах – Новгород. На любых просторах земных нет такого места, где бы так обильно, так щедро струила земля из глубин своих доброту…

      Вот он! Наяву…

      Белые стены в голубизне небесной. Глазницы бойниц щурко всматриваются в леса дремучие, в ширь полевую, в даль заозёрную, в серебряную постлань Десны. В реченьку, речёную словом ласковым: невестушкой, Дивом дивным, не Девой-Обидою, но Девой-Радостью, путевой Заботою…

      Пройдёт стражник под тесовым завершьем забрала, глянет в бойницу и замрёт надолго, зачарованный Десною. Готов глядеть глаз не отрывая на красоту Божескую, времени не замечая… Но не для того определён в службу – определён охранять тишину рубежную, видеть всё и слышать.

      Смотрит Святослав Ольгович, наглядеться не может…

      Княжий город широк и просторен. Обнесён белокаменной стеной с забралом, по коему и конями проскочить, и полком пройти свободно. Со всех сторон обнимают град самой природой прорубленные в тверди бездонные рвы, а крутоярь над ними – белые скалы до высокого подстенного вала. За рвами неприступными, за стенами белокаменными – и ещё крутоярь, и ещё стены Правого, Нижнего, Окольного и Сторожевого градов.

      Над громадным лесным Туровым рвом – дикого серого камня Острожная крепость.

      Над Нижним городом на голой скале – детинец с осадными дворами, с подвесной дорогой.

      Одаль от стен городских, высоко над Десной, среди крутых падей – Оглядная крепостица.

      В полутора верстах от Водяных городских ворот, вниз по реке – Правьянская гора. Над ней – сторожевой богатырь и молитвенник за всю Северскую Русь – Спасов храм, золотой шелом его с крестом православным