Проклятье индийской принцессы. Ольга Теплинская

мою несчастную голову перед выходом из дома. А, может, это подсознание подает мне знаки: не выходи, Глафира, в ночь из своей квартиры! Не самый лучший район стал для вечерних прогулок. Да и непогода на дворе.

      Я сняла с вешалки старый бабушкин плащ с огромным капюшоном, надела его поверх пижамы и, вздохнув, вышла в свой пропахший кошками подъезд. Мелькнула спасительная мысль – взять с собой Гошку за компанию, но чувство сострадания не позволило мне тревожить товарища. Иначе, чем я буду отличаться от несносной Варвары?

      Я деликатно покашляла на лестнице, может, Гошка примет мои сигналы СОС и сам выйдет мне навстречу, но ответом мне было только слабое шебуршание где – то на верхнем этаже. То ли крыса, то ли бомж? Звуки эти оптимизму не прибавили, но зато придали мне некоторое ускорение.

      Я быстро скатилась вниз по лестнице, путаясь в широких полах плаща, и вышла в дождливую ночь. Дождь поспешил увлажнить мое лицо холодными струям, а заботливый ветер попытался не выпускать из теплого подъезда, удерживая тяжелую дверь. А когда понял, что со мной ему не справиться – надул мой макинтош парусом и погнал в нужном направлении.

      Думаю, что зрелище я представляла устрашающее: полы плаща доходили мне до щиколоток, капюшон закрывал лицо. Ткань топорщилась от ветра, и складывалось впечатление, что это огромный матрац самостоятельно передвигается по узкой улице Гороховой. Редкие прохожие шарахались в стороны, уходя от столкновения со мной на мостовую.

      Я несколько приободрилась, почувствовав себя в некоторой безопасности. Мне слегка льстило, что опасность исходит от меня, и я ускорила шаг.

      Варька жила недалеко. К ее дому можно было пройти и хитрыми ходами проходных дворов, но я предпочла маршрут несколько длиннее, зато безопасней. Пробежав с ветерком по Гороховой, я повернула на Фонтанку. Тут было оживленнее: мимо мчались машины, оставляя за собой фонтаны грязной воды и окатывая редких прохожих.

      Меня тоже накрыла ледяная волна, забрызгав полностью и бабушкин макинтош, и мое лицо. Некоторое время я стояла на месте, приходя в себя, но наткнувшись на заинтересованный взгляд молодого таджика, поспешила скрыться в подворотне.

      Я лихорадочно набрала код домофона и долго ждала, когда Варвара изволит мне ответить и впустить в свой подъезд. За спиной ветер продолжал играть моим капюшоном – парашютом, то накидывая мне его на голову, то сдирая, решив, что с непокрытой головой мне симпатичнее. Темные тени надвигались на меня со всех сторон, или это тоже была игра больного воображения, или шутки ветра – хулигана. Я уже ничего не понимала от страха и холода.

      Наконец, недовольный голос Варвары спросил:

      – Кто там?

      Складывалось ощущение, что обо мне забыли или не ждали.

      – Варя, открывай скорее, это Глаша!

      – А, Глаша! – и снова удивление в голосе.

      Домофон пискнул, дверной замок щелкнул, и меня впустили в темное нутро старинной парадной. Точнее, это была «черная лестница». Лифта не было, зато был высокий пятый этаж.

      Давным-давно, родители