Вельяминовы. За Горизонт. Книга вторая. Том первый. Нелли Шульман

хмыкнул Хартманн, – и через две недели сбил первого русского. Потом все пошло, как по маслу… – он проверил показания приборов, – но больше всего я горжусь не тремя сотнями самолетов противника… – Адольф прервал его: «Тремя с половиной сотнями». Хартманн отмахнулся:

      – Кто считает? Важно, что за годы войны я не потерял ни одного ведомого… – обернувшись, он крикнул:

      – Юнио, поторопи твоих соотечественников. Я не хочу тащиться над Сахарой в темноте… – Черный Князь, выйдя на трап, затрещал по-итальянски с механиками аэропорта. Хартманн понизил голос:

      – Ленивые твари. У них всегда так. Либо итальянцы настоящие герои и воины, как Юнио, – я летал с такими ребятами, – либо их надо подгонять палкой. Под Сталинградом они сдавались первыми, в них нет стойкости арийского духа… – Хартманн отхлебнул из фляжки крепкого кофе:

      – С твоим дядей, милый мой, я познакомился, вернее, поругался, в марте сорок четвертого года, в Берлине. К тому времени я успел побывать в русском плену и бежать оттуда, чуть не заработав пулю от своих ребят… – в конце лета сорок третьего истребитель Хартманна получил в бою повреждения. Летчику пришлось пойти на вынужденную посадку за линией фронта:

      – Увидев русских, я разыграл раненого, – смешливо сказал он Адольфу, – меня уложили на носилки и даже нашли какого-то врача. Жида, судя по лицу. В их штаб меня везли в кузове грузовика, но над шоссе начался очередной воздушный бой. Русские отвлеклись, я выдернул у солдата винтовку, открыл огонь и был таков. Правда, когда я добрался до расположения наших войск, меня едва не подстрелили, не поверив, что перед ними летчик… – Боргезе заглянул в кокпит:

      – Все готово. Извини, Малыш, – он развел руками, – парни думают только о вечерних танцах в Остии. Каникулы, сам понимаешь… – Хартманн вздохнул:

      – Что с вами делать, дорогой Черный Князь… – командир наклонился к динамику:

      – Экипаж, занять свои места. Пятиминутная готовность, взлетаем после лондонского самолета «Аль-Италии» … – он щелкнул зажигалкой:

      – В марте сорок четвертого меня и еще пару ребят из эскадрильи вызвали в Берлин для вручения дубовых листьев к рыцарским крестам. Не буду скрывать, в поезде мы выпили, – Малыш Хартманн ухмыльнулся, – и довольно много. Нас встречали машины из рейхсканцелярии, протрезветь на воздухе мы не успели. В общем, мы еле держались на ногах. Полковник фон Белов, адъютант фюрера от Люфтваффе, велел нам сначала прийти в себя. Он сварил нам кофе и оставил в передней. На вешалке висела фуражка, я ее примерил, и здесь открывается дверь и входит твой дядя… – Хартманн положил руку на штурвал, – в форме, с кинжалом, с железными крестами, с нашивкой старого бойца. Он тогда был штандартенфюрером, а я едва получил звание капитана… – самолет разгонялся, – как он на меня орал…

      Хартманн потушил сигарету:

      – Я, мой милый, сам того не зная, примерил фуражку фюрера, твоего покойного отца. Потом мы с твоим дядей сдружились,