Евангельские идеалы и исторические реалии церковного пути. Епископ Дионисий Алферов

С одной стороны, Дионисий, стремясь сохранить церковный мир и единство, сдерживал папу Стефана от разрыва с африканской и малоазийской церквами, защищал право на особую местную богослужебную практику и доказывал личную ответственность архипастырей перед Богом за свои действия. С другой стороны, он высказал важный принцип, легший в основу позднейшей практики Кафолической Церкви: крещение, совершаемое во имя Святой Троицы, не повторяется. Другой принцип, выдвинутый им в письме к папе Римскому Дионисию: человек, состоящий уже в общении с Церковью, путем св. Причащения, не подлежит перекрещиванию. Потому св. Дионисий был против перекрещивания новациан и других раскольников, на чем настаивал Киприан. Подход св. Дионисия Александрийского был узаконен на Соборах IV века: сначала на Арльском (314), затем на Первом Вселенском (325), постановившем принимать новациан через покаяние, а их клириков – в сущем сане. Так же принимала Карфагенская Церковь IV–V века и новых раскольников – донатистов. Этот же подход узаконил и II-й Вселенский собор (см. свящ. И. Дружинин «Жизнь и учение св. Дионисия Александрийского», С-Пб, 2007).

      Поэтому можно кратко подвести итог, что в споре св. Киприана с папой Стефаном прав был св. Дионисий, который ревновал о мире и единстве Церкви, не менее чем об истине, умел терпеть братий, пусть и заблуждающихся в чем-либо, не спеша зачислять их в еретики и раскольники. В согласии с Евангелием, какой мерой мерил он сам, такой же возмерилось и ему. Когда сам св. Дионисий, увлекшись полемикой с савеллианами, допустил неправославные высказывания в учении о Троице, Церковь, в лице папы Дионисия Римского, указав ему на его ошибки, приняла его объяснения, не объявив его самого еретиком. И спустя более полувека после кончины Дионисия, св. Афанасий Великий посвятил отдельный трактат в защиту его памяти от обвинений со стороны ариан.

      Конечно, история не повторяется с точностью никогда. Наше время имеет свои проблемы и свои особенности. Но сам святоотеческий метод решения проблемы соотношения церковной истины и церковного единства остается вполне актуальным. Без стремления к единству и любви не бывает и истины (по крайней мере, полноты истины). А единство в любви, с другой стороны, исключает всякую насильственную унификацию, будь ли то в мнениях или в церковной практике; единение в любви начинается с признания за братьями хотя бы имени христианского, хотя бы потенциальной возможности быть признанными Богом. При этом, святоотеческом, подходе последняя власть проводить границы, окончательно вязать и решить, предоставляется только Самому Господу. Отрицательные плоды в современном альтернативном православии – раздробленность, вражда, духовное бесплодие в сочетании с лицемерием и гордостью за свою мнимую чистоту, – показывают, что метод решения церковных проблем изначально был не святоотеческим, не кафолическим, а схизматическим. Ибо все изложенные выше примеры и факты, хотя и являются общим достоянием церковной истории, в статьях современных ревнителей никогда не