Врачебная ошибка. Мария Воронова

считала бы. Родные внуки главнее чужой тетки. Я сейчас для нее враг, а кто берет пищу из рук врага?

      – А ты будешь подзуживать?

      Мама подошла к лестнице и прислушалась, не спускается ли Лев Абрамович. Все было тихо, она вернулась и села за стол напротив него.

      – Давай, друг мой, раз и навсегда проясним этот момент.

      – Давай, – вяло сказал он.

      – Если ты с ней разведешься или заделаешь ребенка от какой-нибудь шмары и попытаешься это обнародовать, то я тебе больше не мать.

      – Да?

      – Да. Я, конечно, не в восторге, что наш древний царский род прервется, но что делать, раз такие обстоятельства. Придется смириться.

      – Ты же не любишь смиряться с обстоятельствами.

      – Ну, милый мой, смирение это не когда ты не можешь ничего сделать, а когда можешь, но не будешь. Когда ты рванул на свою дурацкую войну, думаешь, я не могла тебя отмазать? Да в три секунды, но не стала, потому что таково было твое решение. Помнишь, что ты тогда сказал?

      Зиганшин покачал головой.

      – А я вот помню. Я что-то вякнула в том духе, что Родина без тебя обойдется, а ты мне ответил: Родина без меня обойдется, а я без нее – нет. И я заткнулась. То же самое и сейчас. Потеряешь Фриду – потеряешь себя, вот и все.

      – Мама, не надо сыпать афоризмами. Я это и без тебя прекрасно знаю.

      – Ладно тогда. А внуки – что ж? Я бы все равно не стала с ними сидеть. У нас на работе одна женщина вдруг резко захотела внуков и стала с этим бизнес-планом доматываться до своих дочек. Серьезно так на них давила, такие-сякие, замуж выйти не можете, родить не можете, за что мне такое наказание. В итоге девки все-таки произвели на свет долгожданных внуков, и что ты думаешь? Она с ними занималась? Ни фига подобного! Ни разу не посидела, только долбала доченек ценными указаниями в форме приказов, а потом контролировала выполнение. Ну, девчонки смекнули, что помощи от бабки ноль, а геморрою – выше крыши, да и послали ее подальше. Просто общаться – с дорогой душой, а диктовать нам ты больше не будешь. К сожалению, моя знакомая не умела просто общаться, и двери домов дочек для нее захлопнулись. Результат – полное одиночество.

      – К чему ты это? Типа, бойся своих желаний?

      – Типа того. Знаешь, что тебе нужно делать?

      – Что?

      – Стать донором.

      – Давно уже. Сдаю кровь каждые четыре месяца.

      – Не таким донором.

      Зиганшин почувствовал, что краснеет.

      – Мама, ты понимаешь, чем предлагаешь мне заняться на старости лет?

      – Ничего, не ослепнешь. Зато будешь знать, что где-то там бегает плоть от плоти твоей. Большинству мужиков для счастья этого достаточно.

      Он отмахнулся, но мама продолжала:

      – Сынок, у тебя хорошая генетика, так почему бы не помогать нуждающимся женщинам? Лучше пусть они от тебя беременеют, чем от какого-нибудь алкаша!

      – Может, хватит говорить глупости?

      – Не хватит! – отрезала мама. – Произошло то, что произошло, и надо думать, что можно сделать, чтобы смягчить удар. А если ты станешь предаваться отчаянию, то оглянуться не успеешь, как окажешься