Энеата. Воин и Солнце. Анна Павловна Бодарацкая

– нашим детям лучше укрыться у вас в Арке. Мы уверены, что ни ты, ни Хурсан не будут возражать, если Нунна и Фазмира поживут в вашем доме… Немного.

      – На Энаран могут напасть? – никак не хотела понимать Энеата.

      Таман кивнула, а гостья призадумалась.

      – Тогда городу понадобятся лекари. Я бы могла помочь.

      – Асу Хурсан просил позаботиться о тебе, – покачал головой Арнунна. – Нет, Энеата, нельзя оставаться. Энаран – не твой город, и ты не должна рисковать из-за него. Ночью, перед рассветом, вы все отправитесь в путь.

      Фазмира, стоявшая позади Энеаты, всхлипнула. Обернувшись, Эне увидела, как Нунна заботливо обнимает сестру. Глядя на отца, Нунна оскорблённо спросил:

      – Ты хочешь меня отправить с женщинами? Позволь мне остаться, отец!

      – Нет, Нунна.

      – Но я готов сражаться! Я должен…

      – Ты должен позаботиться о сестре. И об Энеате. Не бросай их. Теперь это твой долг. В городе останемся только мы с Хоратом. Ты, Таман, – произнёс Арнунна, обращаясь к жене, – тоже поедешь с ними.

      Таман грустно, но нежно улыбнулась, подходя к мужу и касаясь ладонями его локтя.

      – Любимый, неужели веришь, что я могу тебя покинуть?..

      В городах, раскинувшихся на берегах Великой Реки, ночи были невообразимо хороши; приторно-сладкие, терпкие ароматы лилий и сладких плодов, которыми полнились сады жителей, смешивались с дувшим с воды лёгким, свежим ветерком, насыщаясь прохладой и влагой. В иссиня-черном небе горели россыпи звёзд, во мраке улиц изредка мелькали тени припозднившихся горожан, волны Великой Реки плескались и журчали, тихо шуршали пальмы и тростники. Светлые стены домов таинственными очертаниями виднелись в темноте, раскрашенные пятнами цветущих деревьев, даже в полуночи поражавшие яркостью сочных, выразительных красок.

      Энеата смотрела на прекрасный город, прощаясь с ним тоскливым взглядом – надолго или навсегда. Погрузив свои вещи на повозку, она шагала рядом, хотя Нунна предложил ей сесть и ехать.

      – Твой вес быки даже не почуют, – хмыкнул он. – Тебя что, давно не кормили?

      – Я всегда такой была, – буркнула себе под нос Энеата, сердясь.

      – Не говори глупостей, Нунна, – вмешалась Фазмира.

      Впереди и по бокам от повозки вышагивали слуги и рабы. Они несли факелы, освещая ими путь в ночи; мощёная дорога с высаженными по обочинам рядами пальм вела беглецов прочь от цветущего города. Нунна, передразнивая скрип колёс телеги, издал звук, похожий не то на смешок, не то на свист, и начал что-то рассказывать, но Энеата, кивая и делая вид, что слушает, думала о своём.

      Рассвет застал их довольно скоро; Энаран виднелся вдали, и в розоватых лучах казался нежной грёзой. Энеата то и дело оборачивалась. Она не верила, что столь дивной красоте может грозить опасность. Порыв ветра донёс тихий отзвук тревожного рога, и все путешественники встрепенулись.

      – Призыв, – тихо пояснил Нунна, отвечая на безмолвный вопрос в глазах Энеаты. – Созывают воинов.

      Долгое время после высказывания Нунны