Хороводы Хорса (сборник стихотворений). Андрей Михайлович Сутоцкий

которых десять тонн золы и шлака.

      Люблю всю ночь гонять по цеху крыс,

      Кормя их на убой вкуснейшим ядом,

      Чтоб не уснуть и чтоб меня не сгрыз

      Главарь-пасюк, что кружит где-то рядом.

      Ещё люблю я в боров залезать,

      И задыхаться, жарясь над золою,

      И ту золу оттуда извлекать,

      На сквозняке под гулкою трубою.

      Люблю, когда зарплаты не дают,

      Но семь журналов стопкой – к заполненью…

      Внушили нам, что наш бесплатный труд

      Совсем ещё не повод к увольненью.

      И не беда, что уголь на-гора

      Лежит без дела где-то на Урале…

      С кайлом в руках, в морозные ветра,

      На прикотельной, мы наковыряли

      Его пять тонн с землёй напополам

      Прошедшей ночью, – сдохли, но дожали,

      Что даже водка вечером не шла

      И рюмки в пальцах плыли и дрожали.

      Люблю домой с больною головой

      И жутким кашлем утречком являться,

      А после душа, в спальню, на покой,

      Во тьме, по стенке, тупо пробираться,

      Чтоб не спугнуть британского кота,

      Что, как сова, не доверяет свету…

      Люблю стоять и греться у котла,

      Сжигая в топке старые конфеты.

      Привило мне правительство геном

      Любви к тому, что тупо и нелепо.

      И я с любовью думаю о том,

      Не видя жизнь вне этого вертепа.

      Ещё чуть-чуть и буду я любить

      Не жизнь, а смерть, сводя себя в могилу…

      Ну, а пока, мне б смену оттопить

      И до утра с лопатою не сгинуть…

      В ПЕТЛЕ БЕЗВОЛИЯ

      Ночь слепо шарит за окном, но не найдёт…

      Глаза таращит на огонь, огня – не видит,

      Где в дальней комнате лежит и не встаёт

      Носитель жарко обжигающей обиды.

      О той обиде он страшится говорить.

      Его гнетёт в застывшей тьме поступок труса.

      А в кулаке зажатый камень-лазурит

      Подобно серому граниту – безыскусен.

      Ах, сколько их, депрессионных чудаков,

      С петлёй на шее и рецептами в кармане,

      Всё ждут, когда же выходить из берегов

      Начнёт река с больной мечтой об океане.

      Разрушен мост в последний миг и… страшен брод;

      Не верит Стикс пустым слезам и верхней ноте.

      И вены рвёт, ломая ритм, кровавый лёд,

      От слов несчастного, сходящего на взлёте.

      Но в вязком тиканье дождётся ль он утра,

      Коль прикипела к циферблату часовая?

      А между тем, в ночи возникшая дыра,

      Уже растёт и потихоньку пожирает…

      Да только кто ж его толкает больно в бок,

      Как будто выпихнуть пытается из ямы?

      Не признавая, что ослабший изнемог,

      Его он ставит, как-то, на ноги, упрямый…

      В углу испуганно откликнулась струна,

      Забрякал дождик…

      и рояль карниза ожил,

      Чтоб доказать, пустую жизнь таща со дна,

      Что время есть и жизнь наладится…

      О, Боже!..

      …ЗА КРАСОЙ НЕДОСЯГАЕМОЙ

      На пороге мира