Подлинный Сократ. Михаил Самарский

слышу, – сказал я.

      – Мы британцы, когда к кому-то обращаемся, обязательно используем это слово, – уточнил он.

      На шее благородного кота болтался ошейник с разноцветными блестящими камнями и с медальоном по центру, на котором было изображено кошачье лицо.

      – Я же не британец, так что можешь ко мне его не применять, – посоветовал я.

      – Мы иначе не можем, не так воспитаны, – невозмутимо ответил Генрих.

      – Ладно, – согласился я, – называй, как тебе удобно.

      – Сань, ты видел, – расслышал я обращение дяди Лени к Александру Петровичу, – они уже обнюхались, значит, все нормально, считай, подружились. Наш Генрих очень воспитанный товарищ, иными словами – кот королевских кровей, – рассмеялся мужчина и успокоил моего хозяина, – так что можете быть спокойны за своего питомца. Все будет хорошо, отдыхайте и ни о чем не думайте.

      Мой хозяин присел рядом со мной на корточки, погладил меня по голове и низко наклонившись, тихо произнес:

      – Сократ, очень тебя прошу, только не опозорь нас.

      Мужчины попрощались, обнявшись по мужски, я с грустью и какой-то невероятной тоской в сердце посмотрел вслед Александру Петровичу, прежде чем за ним закрылась входная дверь. Почему-то в тот момент, мне показалось, я не увижу своего хозяина еще очень долго.

      – Ну, что, приятель, – обратилась ко мне моя новая хозяйка, – сначала банные процедуры, а потом обед.

      «Что даже осмотреться не дадите? Вот так прямо с порога сразу в баню?».

      Из ниоткуда появилась еще одна женщина, Алла обратилась к ней:

      – Валентина, для начала покажите Сократу лоток, куда он будет ходить в туалет, потом тщательно вымойте и сделайте все необходимые процедуры. Еще не хватало, чтобы он моего Генри заразил какой-нибудь ерундой.

      Что несет эта женщина? Я что, бродяга какой? Между прочим, я тоже домашний кот и Татьяна Михайловна очень тщательно следит за моим здоровьем, иначе, она бы на пушечный выстрел не подпустила меня к кроватям детей.

      – Все поняла, – кивнула женщина и позвала меня, призывая следовать за ней.

      Еще никогда в жизни меня не мыли с таким усердием. Я еле выдержал эту экзекуцию, еще чуть-чуть, начал бы царапаться и кусаться, но, вспомнив слова хозяина, решил не подводить его и вести себя прилично. Сначала меня вымыли каким-то невероятно вонючим шампунем, затем остригли и подпилили когти, высушили шерсть феном, капнули на холку какой-то гадостью. А когда со всеми процедурами было покончено, на шею нацепили сверкающий ошейник. Как я не пытался его снять, ничего у меня не вышло. Увидев мои попытки освободиться от неожиданного ярма, Генрих удивленно посмотрел на меня и высокомерно заметил:

      – Сэр, зачем вы пытаетесь снять ошейник? У нас у британцев считается неприличным ходить без украшения на шее.

      – Я же тебе сказал, что я не британец и не привык ко всякого рода побрякушкам, – раздраженно фыркнул я.

      – Со временем привыкнете, – ухмыльнулся Генрих и добавил, – пойдемте, нас уже ждут на ужине.

      Он