Каменный Пояс. Книга 2. Наследники. Евгений Александрович Федоров

Акинфиевича упал на длинные жадные руки банкомета. Они жили своей особой жизнью: необыкновенно подвижные пальцы напоминали липкие щупальца страшного морского животного. Они дрожали, сплетались, тянулись к золоту, лежавшему горкой на зеленом поле стола. Взор Демидова скользнул от этих червеобразных пальцев на запятнанный бархатный кафтан банкомета, рваные кружева и грязное жабо.

      Банкомет выжидательно уставился в вошедшего Прокофия Акинфиевича.

      – Прикажете карту? – бойко спросил он.

      – Ах, сударь! – засуетился вдруг благообразный старичок, но тут же осекся под злым взглядом ротмистра.

      – Садитесь, сударь! – пригласил ротмистр.

      Не успел Демидов и глазом моргнуть, как перед ним мягко легли три карты. Он поставил десять червонцев…

      – Ваша взяла! – послышался из клубов табачного дыма голос банкомета, и червонцы придвинулись к Прокофию. В сердце шевельнулась жадность. Демидов бережно сложил червонцы в столбик и вновь взял карту.

      – Ваша взяла! – вновь раздался скрипучий голос банкомета, и опять золотые придвинулись к Прокофию.

      – О, вам везет, сударь! – прохрипел густым басом ротмистр. – Счастливы в карты, несчастны в любви, – засмеялся он с хрипотцой; смех его походил на шипение старинных ржавых часов, собирающихся отбивать время.

      – Ах, сударь!.. – снова вздохнул старичок и осекся.

      – Замолчи! – прикрикнул на него ротмистр.

      Демидов не замечал ни многозначительных взглядов, ни вздохов старичка: он весь ушел в созерцание длинных пальцев банкомета. На указательном – каплей крови дрожал рубин. Партнеры молча выкладывали золотые. У Демидова раздувались ноздри, дрожали руки. Весь он скрытно трепетал в страшном внутреннем напряжении. Глаза его сверкали. Необузданная страсть овладела им. Казалось, все тело, душа слились в одном ненасытном желании: золота! золота!..

      Офицеры приумолкли, в комнате наступила тишина. Старичок поднял голову и потянулся к столу. Перед заводчиком лежала груда золота.

      – Сударь, немедленно прекратите игру! – воскликнул старик, но сразу же притих.

      – Молчать! Это нечестно! – заревел ротмистр.

      – На все! – сказал Демидов и грудью навалился на край стола, готовясь принять новый поток золота. Банкомет, озабоченно наморщив лоб, крикнул:

      – Дама!..

      Это был лишь короткий миг. Казалось, кровь замерла в жилах, все напряглось в невероятном ожидании. Пальцы Демидова рванулись было вперед…

      – Бита, сударь! – равнодушно закончил банкомет, и его зеленые глаза хищника сузились в щелочки.

      Прокофий Акинфиевич утер капельки пота, выступившие на лбу. Словно ветер смахнул прочь золотой листопад…

      Но жадность цепко держала Демидова. Он вынул туго набитый кошель и звенящей струей высыпал все дорожные деньги.

      – Не везет в любви, зато повезет в картах! – бодрясь, сказал он. – На все…

      Офицеры многозначительно переглянулись. Ротмистр воскликнул:

      – Что вы делаете,