Я знаю, где она. Михаил Григорьевич Теверовский

расползались с неимоверной быстротой. Наверное, каждый работающий со мной в компании, в независимости от того, знакомы ли, да даже видел ли я его хоть раз, посчитал своим долгом с горестно-убитым видом посочувствовать мне, дружески похлопать по плечу или посмотреть на меня таким взглядом, будто я смертельно больной, и жить мне осталось от силы пара минут. Маскарад уродов. Как легко люди, находящиеся в том или ином коллективе превращаются в стадо. Им всем совершенно плевать на Шерон, на меня. Абсолютно. Но если сама начальница – Валерия Вилсон, подошла ко мне и высказала свои соболезнования и поддержку, то всем надо, словно паломники, следовать её примеру. Мерзко и отвратительно. Меня тянуло блевать при всём этом многообразии человеческой тупости.

      Надо сказать, также, что «валькирия» предложила мне отправиться домой, возможно, даже взять отпуск, чтобы привести себя и свои мысли в порядок. Но я решил мягко отказаться, сославшись на то, что уверен, что с Шерон всё в полном порядке. Она лишь едва заметно покачала головой и наконец оставила меня в покое. Но я почему-то боялся вернуться домой. Шерон меня пугала. Не знаю почему. Но всё было как-то чрезвычайно необычно и странно.

      –Мне очень жаль, что Шерон пропала. Правда. Она очень хорошая. Была…

      Я поднял голову и недоумённо посмотрел на говорившую. Это была Зоя Олан. Кажется, заблудившись в своих мыслях, я задремал.

      –Я надеюсь, что она найдётся. Живая и здоровая, – стеснённым движением руки она поправила соскользнувшую прядь волос.

      Я вспомнил слова Шерон о том, что она, кажется, неравнодушна ко мне. Хоть Зоя мне совершенно никак не нравилась, но я почувствовал некоторое смущение. Сложно говорить с человеком, осознавая его чувства к тебе и при этом не разделяя их.

      –Я знаю, что с ней всё в полном порядке, – упорствуя, ответил я и отвернулся.

      Она постояла ещё пару минут. Я чувствовал на себе её сочувствующий взгляд.

      –Я тоже на это надеюсь, – мягко сказала она, и после я услышал звук её удаляющихся шагов.

      Мне стало совсем хреново. Я больше не мог сидеть здесь и терпеть. Я резко встал, схватил свой пиджак и направился на стоянку, к своей машине. Проходя по коридорам, я чувствовал на себе эти бесконечные сочувственные взгляды. Идиоты. В голове стучала лишь одна мысль – им наплевать на нас. Они просто играют свои роли. Для себя. Для окружающих. Если бы с Шерон действительно что-нибудь случилось, они также ходили бы со скорбными лицами передо мною, а потом щебетали бы за углом о моде или смеялись бы над пошлыми шутками. Как же я ненавидел это двуличие, эту низость и подлость. Ведомые на поводу, они даже не представляли, сколь они жалки. Мне нужно было как можно быстрее покинуть офис. Но возвращаться домой я ещё не хотел. Мне нужно было собраться с мыслями и немного передохнуть.

      Подойдя к машине, я уже хотел сесть в неё, как в глаза мне бросилась броская вывеска кафе. Раз уж в последнее время творится не пойми что, почему бы мне не посетить это ужасное место? Я открыл тяжёлую дверь, с уже достаточно сильно облупившейся белой краской и шагнул внутрь.