В огромном городе моем ночь. Стихотворения 1906–1941. Марина Цветаева

и в серебре

      Саламандра и Ундина.

      Мы бы сели на ковре

      У горящего камина.

      Ночь, огонь и лунный лик…

      – Слышите, мой ученик?

      И безудержно – мой конь

      Любит бешеную скачку! —

      Я метала бы в огонь

      Прошлое – за пачкой пачку:

      Старых роз и старых книг.

      – Слышите, мой ученик? –

      А когда бы улеглась

      Эта пепельная груда, –

      Господи, какое чудо

      Я бы сделала из Вас!

      Юношей воскрес старик!

      – Слышите, мой ученик? –

      А когда бы Вы опять

      Бросились в капкан науки,

      Я осталась бы стоять,

      Заломив от счастья руки.

      Чувствуя, что ты – велик!

      – Слышите, мой ученик?

1 июня 1913

      «Идите же! – Мой голос нем…»

      Идите же! – Мой голос нем

      И тщетны все слова.

      Я знаю, что ни перед кем

      Не буду я права.

      Я знаю: в этой битве пасть

      Не мне, прелестный трус!

      Но, милый юноша, за власть

      Я в мире не борюсь.

      И не оспаривает Вас

      Высокородный стих.

      Вы можете – из-за других —

      Моих не видеть глаз,

      Не слепнуть на моем огне,

      Моих не чуять сил…

      Какого демона во мне

      Ты в вечность упустил!

      Но помните, что будет суд,

      Разящий, как стрела,

      Когда над головой блеснут

      Два пламенных крыла.

11 июля 1913

      Байрону

      Я думаю об утре Вашей славы,

      Об утре Ваших дней,

      Когда очнулись демоном от сна Вы

      И богом для людей.

      Я думаю о том, как Ваши брови

      Сошлись над факелами Ваших глаз,

      О том, как лава древней крови

      По Вашим жилам разлилась.

      Я думаю о пальцах – очень длинных —

      В волнистых волосах,

      И обо всех – в аллеях и в гостиных —

      Вас жаждущих глазах.

      И о сердцах, которых – слишком юный –

      Вы не имели времени прочесть

      В те времена, когда всходили луны

      И гасли в Вашу честь.

      Я думаю о полутемной зале,

      О бархате, склоненном к кружевам,

      О всех стихах, какие бы сказали

      Вы – мне, я – Вам.

      Я думаю еще о горсти пыли,

      Оставшейся от Ваших губ и глаз…

      О всех глазах, которые в могиле.

      О них и нас.

Ялта, 24 сентября 1913

      «Уж сколько их упало в эту бездну…»

      Уж сколько их упало в эту бездну,

      Разверстую вдали!

      Настанет день, когда и я исчезну

      С поверхности земли.

      Застынет все, что пело и боролось,

      Сияло и рвалось:

      И зелень глаз моих, и нежный голос,

      И золото волос.

      И будет жизнь с ее насущным хлебом,

      С забывчивостью дня.

      И будет все – как будто бы под небом

      И не было меня!

      Изменчивой, как