В огромном городе моем ночь. Стихотворения 1906–1941. Марина Цветаева

улыбаться всем глазам,

      Не опуская глаз!

      В пятнадцать лет

      Звенят-поют, забвению мешая,

      В моей душе слова: «пятнадцать лет».

      О, для чего я выросла большая?

      Спасенья нет!

      Еще вчера в зеленые березки

      Я убегала, вольная, с утра.

      Еще вчера шалила без прически,

      Еще вчера!

      Весенний звон с далеких колоколен

      Мне говорил: «Побегай и приляг!»

      И каждый крик шалунье был позволен,

      И каждый шаг!

      Что впереди? Какая неудача?

      Во всем обман и, ах, на всем запрет!

      – Так с милым детством я прощалась, плача,

      В пятнадцать лет.

      Душа и имя

      Пока огнями смеется бал,

      Душа не уснет в покое.

      Но имя Бог мне иное дал:

      Морское оно, морское!

      В круженье вальса, под нежный вздох

      Забыть не могу тоски я.

      Мечты иные мне подал Бог:

      Морские они, морские!

      Поет огнями манящий зал,

      Поет и зовет, сверкая.

      Но душу Бог мне иную дал:

      Морская она, морская!

      Старуха

      Слово странное – старуха!

      Смысл неясен, звук угрюм,

      Как для розового уха

      Темной раковины шум.

      В нем – непонятое всеми,

      Кто мгновения экран.

      В этом слове дышит время

      В раковине – океан.

      Домики старой Москвы

      Слава прабабушек томных,

      Домики старой Москвы,

      Из переулочков скромных

      Все исчезаете вы,

      Точно дворцы ледяные

      По мановенью жезла.

      Где потолки расписные,

      До потолков зеркала?

      Где клавесина аккорды,

      Темные шторы в цветах,

      Великолепные морды

      На вековых воротах,

      Кудри, склоненные к пяльцам,

      Взгляды портретов в упор…

      Странно постукивать пальцем

      О деревянный забор!

      Домики с знаком породы,

      С видом ее сторожей,

      Вас заменили уроды, –

      Грузные, в шесть этажей.

      Домовладельцы – их право!

      И погибаете вы,

      Томных прабабушек слава,

      Домики старой Москвы.

      «Посвящаю эти строки…»

      Посвящаю эти строки

      Тем, кто мне устроит гроб.

      Приоткроют мой высокий

      Ненавистный лоб.

      Измененная без нужды,

      С венчиком на лбу,

      Собственному сердцу чуждой

      Буду я в гробу.

      Не увидят на лице:

      «Все мне слышно! Все мне видно!

      Мне в гробу еще обидно

      Быть как все».

      В платье белоснежном – с детства

      Нелюбимый цвет! –

      Лягу – с кем-то по соседству? –

      До скончанья лет.

      Слушайте! – Я не приемлю!

      Это – западня!

      Не меня опустят в землю,

      Не меня.

      Знаю! –