На земле мы только учимся жить. Протоиерей Валентин Бирюков

тут вой поднялся! Все женщины и дети закричали в голос:

      – А-а-а! За что?!

      – Замолчать! Враги советской власти!

      И все такое. Страшно говорить. Умирать нас привезли. Одна надежда – на Бога. Да на свои руки. И дал Господь силы…

      Спать легли прямо на земле. Комаров – туча. Костры горят. Утром рано лоси пришли на костры. Стоят, нюхают: что это за новоселы? Кедровые шишки лежат на земле, медведи подходят, выбирают орехи из шишек – но нас ни один медведь не тронул.

      Потом огляделись: леса-то сколько, да бесплатно все! Вода чистейшая. Приободрились немного.

      Ну, а затем пошла работа. Начали строить. Сделали общий барак – на пять семей. Дядя Миша Панин стал нашим опекуном, ведь я еще мал был – вот он и помогал. Там, в тайге, все работали – от мала до велика. Мужчины лес корчевали, а мы, дети (даже двухлетние), палочки бросали в костры и сучки жгли. Спичек не было – так мы днем и ночью держали костры. Зимой и летом. На сотни километров кругом – одна тайга. Среди тайги и появилась наша деревня Макарьевка. С нуля ее построили.

      Мыслимо ли это, ни копейки у людей не было, никакой пенсии никто не получал, не было ни соли, ни мыла, ни инструментов – ничего. А строили. Продуктов не было – варили травы, все, в том числе и дети, питались травой. И здоровы были, не болели. Все навыки, приобретенные во время тех скорбей, очень мне пригодились позднее, когда я на фронте в блокаду попал. А я уже к тому времени прошел «курс выживания»…

      Это была явная милость Божия, что мы выжили, несмотря ни на что. Хотя должны были погибнуть, если рассчитывать только на человеческие силы. В других местах судьбы раскулаченных складывались намного трагичней.

      В 1983 году стала известна судьба поселенцев, вывезенных на безлюдный остров на реке Оби у села Колпашево в Томской области (я жил в этом селе некоторое время после войны). Местные жители называли этот остров Тюремный. В 30-е годы туда привозили баржи со ссыльными – верующими людьми. Сначала собирали священников:

      – Выходите, берите лопаты, копайте себе времянку.

      Делили всех на две группы и одну заставляли пилить лес, другую копать. Оказалось, люди не времянки – могилы себе копали! Их надо было расселять, а их там расстреливали. Рядком посадят всех – и стреляют в затылок. Потом живым велят закапывать трупы, затем и этих расстреливали и закапывали.

      В 1983 году в паводок этот остров сильно размыло, обнажились ямы, в которых закопаны были страдальцы. Трупы их всплывали – чистенькие, беленькие, только одежды истлели – и застревали в бревнах и прибрежных кустарниках. Люди говорили, что место то благодатное – тела мучеников все целы остались.

      «Теперь я дома…»

      А тем временем наш отец, сбежавший из тюрьмы, шел по тайге к месту нашей ссылки. И не знал, увидит свою семью в живых или нет.

      Сам он чудом избежал смерти. Его должны были расстрелять – он знал это и готовился. Тогда много составляли ложных протоколов, показывающих, что у человека якобы было много батраков, – чтобы расстрелять его. Двоим его сокамерникам уже руки связали,