Девять Жизней. За час до полудня. Валентина Спирина

мой дед побывал в Европе,

      видел, как Знамя Победы наши подняли на Рейхстаге.

      Дед бежал из дому на фронт, когда ему и четырнадцати не было.

      Юность его, выходит, без остатка Отчизне отдана.

      Говорил: «Знатное дело, война, только не очень хлебное».

      «Дошли, говорит, до Берлина, жаль, не дошли до Лондона».

      В детстве мы часто собирались в его комнате;

      дед поднимался с печи, кряхтел, почёсывал бороду.

      Говорил: «Как бы не повернулось, внуки, всегда помните:

      жизнь берегут со старости, честь – смолоду.

      Живу я, внуки, давно, повидать успел всякого.

      Трус умирает дважды, в бою победит смелый.

      Чувствуешь, сердечко со страху брякнуло?

      Первый шаг к могиле ты сделал.

      Дурак сидит в окопе, умный всегда в бою.

      Бог презирает трусов и бьет предателей.

      Пошёл воевать? Так не сиди, воюй,

      либо, простите внуки, иди ты к ядрёной матери.

      На фронте сразу видно, кто воин, а кто подлец.

      Сторонитесь последних, чтоб оставаться первыми.

      Помните: пуля – дура, и тот молодец,

      кто под пулями смог совладать с нервами».

      Вернувшись с фронта, дед женился, работал токарем.

      Был невысок ростом, сухощав, в плечах узким.

      Он еще говорил с таким сладкоголосым оканьем…

      От деда пахло избой, махоркой и чем-то русским.

      Крым

      Русские просторы

      крымская земля,

      и леса, и горы

      радуют меня.

      Солнечные дали

      тайнами полны.

      Крым горит медалью

      на груди страны.

      В небе на Ай-Петри

      воздух, как елей.

      Голос наших предков

      слышен из камней.

      Севастополь, Ялта

      Херсонес, Гурзуф;

      парусники, яхты,

      облака ползут.

      Моря кубок синий

      и небес покров;

      где-то между ними

      плавает любовь.

      Мыс Феодосийский,

      как из камня – пёс.

      Часть родной России

      я с собой унёс.

      Блок и Айвазовский

      Чехов, Горький, Грин,

      Бунин, Маяковский

      приезжали в Крым.

      На базарах людно

      толпами народ,

      даже Чудо-юдо

      кто-то отдаёт.

      Крымский климат ласков

      не был здесь – не жил.

      Тут писал Некрасов,

      Лев Толстой служил.

      Где-то в летнем парке

      продают вино.

      Здесь бывает жарко,

      но всегда – тепло.

      1918

      I

      Ольга, Татьяна, Маша, Анастасия,

      я перед вами каюсь за всю Россию

      и, на коленях стоя, молюсь часами.

      Рядом со мной впритирку стоят другие —

      мы говорим невпопад, но русскими голосами

      о том, что беда случилась под небесами.

      II

      Ольга, Мария, Настенька и Татьяна,

      место,