Я жду вас потом. Сергей Соколкин

как-то неубедительна вся эта благодать. «Ветер слёг…». Как больной, что ли? «С молитвой тихою сливается дорога». Словно бы язык у автора во рту разбухает, с трудом ворочается, не даёт высказаться. При том, что Соколкин бывает потрясающе точен, описывая вселенские битвы и ураганы. Нет, не для карамзинско-жуковских элегий и идиллий Соколкин сотворён. Темперамент не тот. Соколкин – поэт-воин. И даже ангелы в его стихах сражаются плечом к плечу с русскими десантниками.

                      И душа за душой отлетает, —

                      вместо —

                      ангел становится в строй.

                                               («Шестая рота»).

      Вообще-то, христианских реалий, знаков, образов, мет в стихах Соколкина очень много. Но под каким странным углом, в каком диком изломе они подаются…

                      Гряди ж, Иисусе Господи, скорее…

                      Утробу выжги матери-земли.

                             («Гряди ж, Иисусе Господи, скорее…»).

      И далее…

                  …рождаясь, рвём скорее пуповину,

                  заражены – свободой от Тебя.

      Христос, выжигающий утробу матери-земли и заражающий свободой? Я – по аналогии – вспомнил диковинную поэму Юрия Кузнецова «Путь Христа», в которой Мария Магдалина объявила Христа виновником всёх её злоключений (Христос отверг плотскую любовь Марии Магдалины, и она «с горя пошла по рукам»).

      свобода совести простительна юнцам,

      но не тебе, душа…

      Не то психея поэта трагически мечется между славянским родовым капищем и молельней. Не то Святогор хрипло и кроваво проламывается из гроба. Но куда? Реальность закатана в сто слоёв: язычество прорастает в Христианство, сверху на него ложится классическая европейская культура со всеми её соблазнами, затем на это накладывается советское бытие, а потом – как довершение – бытие постсоветское, рыночно-демократическое. Где правда? Правду не видать. Вместо неё – безостановочное движение. Деревья пожирают корнями землю, с церквей валятся кресты, из бездны кричит не зачатый плод, бегут крысы, летят над землёй чёрные всадники, вспыхивают и гаснут степные рати – то половецкие, то монгольские, то хазарские. Проходят века и тысячелетия, но широкое поле русской судьбы – неизменно и неизменчиво.

      И тогда приходит Она. Женщина.

* * *

      Любовь для Соколкина – это весенний дурман, сладостно-мутный морок, наваждение, меряченье…

                      …где бросаются чувства на шею,

                      словно волны,

                      почти без труда.

                            («Море что-то бормочет влюблённо…»).

      И с Женщиной – ничего не понять. Героиня лирики Соколкина – не кузнецовская «змея», вечная соперница мужчины (поэта, добра-молодца), его мучительница – и одновременно – его жертва. Но какова она, эта героиня?

      Ты злая, ты холодная, ты снежная.

      Ты маленькая, добрая и нежная.

      Всё врёт метель! Ты добрая. Ты злая.

      Ты