Я найду, кто убил тебя! Триллер. Лев Голубев-Качура

и не угадала. Мне бы билет на поезд купить, – рискнул я раскрыть свои карты. Да, вишь, пачпорт дома позабыл… Склероз у меня, понимаешь…, болесть такая?

      – Насчёт склероза я понимаю. Я, как выпью, так совсем обеспамя… обес… тьфу, напасть. Ну, ты, старый, жизнь прожил, знаешь, чем такая болесть лечится…

      – Догадываюсь, – согласился я с её словами, – догадываюсь. Сразу видно, умная ты женщина, знаешь, как подъехать, – подольстил я на всякий случай. Но, и я не лыком шит, понимаешь?

      – Угу, – соглашаясь, кивнула она головой.

      И продолжил – «За просто так и чиряк на одном, тебе хорошо знакомом месте, не вскочит». Я заговорщицки подмигнув, решил скрасить разговор грубой шуткой. Ты вот лучше скажи, у кого из вас… пачпорт имеетца?

      Бомжиха, наморщив лоб, на какое-то время задумалась, а чахоточный захлопал по карманам своей, подбитой всеми ветрами и молью, куртёшке.

      – Неа, у меня нетути. Кажись, потерял, – и вновь закашлялся.

      – Витюха, – оживлённо повернулась бомжиха к молчавшему до сих пор третьему, – зенки-то расшиперь. Слышь, чо хороший человек просит.

      – А чо он просит? – чуть приоткрыл правый, не затёкший синевой глаз, Витюха.

      Здоровый ему фингал под глаз подвесили, решил я, когда он приподнял опухшее лицо. Профессионально и…, с любовью.

      – Я… кажись, у тебя пачпорт видала.

      – Щас пошарю.

      И он, так же, как перед этим чахоточный, захлопал по своим карманам, а бомжиха и чахоточный, часто сглатывая слюну, с надеждой следили за его руками.

      – Неа, нетути.

      – Как так, нетути! – сквозь кашель прошипел чахоточный. Я тожеть видел его. Ты погляди во внутреннем кармане.

      – Да нетути – я ж шарил…

      – У тебя дырка в кармане. Вот туда пачпорт и провалился. Ищи, морда битая, в подкладе.

      – Щас, – и Витюха поднял полу старенького пальтеца.

      Неожиданно, неподбитый глаз его прямо-таки засветился счастьем.

      – Во, блин! Точно, туто-ка. Нашёл, – довольно произнёс он, – и чо дальшее?

      – Дай сюды, – скомандовала бомжиха и хищным движением выхватила у него паспорт.

      Затем, повернулась ко мне.

      – Дед, неси флакон и закусь!

      – Щас! – охладил я темпераментную женщину. Пошли сначала в кассу за билетом.

      И я, в сопровождении вздыхающей, кашляющей, сморкающейся компании, направился в здание железнодорожного вокзала, к билетной кассе.

      Мне повезло, правда, повезло: у бомжа случайно сохранился паспорт, а в здании вокзала не было вездесущих, готовых на халяву выбить лишнюю копейку с человека, дежурных полицейских.

      И, вот я, за бутылку водки, пару банок кильки в томате и двухдневной свежести батона хлеба, получил долгожданный билет на поезд до Москвы.

      До подхода поезда оставалось часов пять. Найдя камеру хранения и рядом, подрабатывавшего упаковкой багажа, тщедушного, явно пьющего, разбитного мужичонку, я попросил упаковать