New «Мёртвые души». И другие повести и рассказы. Евгений Гончаров

Видя похмельные страдания Воробьёва, она утолила его жажду банкой «Балтики-9». И лишь после того, как интервьюируемый приобрёл товарный вид, началась съёмка.

      – Илья, сначала меня возьми крупным планом, а потом нас двоих – общим, – отдала оператору указание теледива и продолжила уже на камеру: – Расскажите, как идёт инвентаризация кладбища?

      – За полтора месяца мною описано порядка восьми тысяч могил, что соответствует графику плана, – обстоятельно ответил Миша. Вспомнив при этом голосовые интонации и устойчивые словосочетания многочисленных комбайнеров и доярок, шахтёров и ткачих, звеньевых и бригадиров, директоров заводов и председателей колхозов, которых он сам расспрашивал – в бытность свою корреспондентом сначала районной, а потом и областной газеты.

      Воробьёв аппендиксом чувствовал, что журналисточке и самой до чёртиков надоело проводить такие вот нудные интервью, и он решил ей подыграть. Ещё через пару-тройку проходных вопросов-ответов они подошли к кульминации сюжета.

      – Скажите, а что-нибудь необычное вы здесь встречали? – как бы мимоходом спросила Лена.

      – Конечно, чуть не каждый день встречаю, – не обманул её ожиданий Миша.

      – А что именно?!

      Воробьёв заметил, что оператор делает наезд на его лицо, и крупным планом ответил:

      – Вот, к примеру, с неделю назад я оказался на месте, где пальцы мёрзли, как зимой в мороз. Представляете – жара под сорок градусов в тени, а пальцы замерзают так, что не сгибаются.

      – Что же это было, как вы думаете?! – аж взвизгнула от радости экзальтированная журналистка.

      – А чёрт его знает, – ответил Миша, наложив на себя крёстное знамение. – Как будто ледник под землёй.

      – И вы можете показать это загадочное место?

      – Конечно, могу. А вчера какой-то игрунок со мной шутки шутил.

      – Какой ещё игрунок?

      – Это такое безобидное существо – мне шнурки развязывал на кроссовках.

      – Может, вы за что-нибудь зацепились шнурком?

      – Ну как же. Туго затягиваю, крепко завязываю – пара минут, и сами развязались. И так несколько раз подряд. Я «Отче наш, иже еси…» прочитал, он и отстал сразу.

      – А почему вы называете это существо игрунком?

      – Мне про них ещё бабушка рассказывала. В старину они девкам косы расплетали.

      – Так давайте же пройдём по этим аномальным местам! – попросила Лена.

      Поплутав с четверть часа между могилок, Воробьёв наконец остановился наугад возле одной из них – с деревянной тумбочкой без номерка и таблички, с едва заметным холмиком, заросшим бурьяном.

      – Вот здесь у меня замёрзли пальцы.

      – А почему у меня сейчас не мёрзнут? – усомнилась Лена. – Илья, у тебя мёрзнут? И у него не мёрзнут.

      – Так я тогда это место святой водичкой окропил, – нашёлся Миша, похлопав ладонью по армейской фляжке, висевшей у него на поясном ремне.

      – Илья,