Крупинки. Марина Воронцова

всем ветрам

      Стою одна, и сердце стынет.

      Оставлена в который раз

      Без слов, одна под этой синью.

      Но мне для горечи моей

      Уж, видно, нет на сердце места.

      И если так, то уж скорей

      Забыть, что были где-то вместе.

      В. С.

      Купая голос в прядях листопада

      И в светлой предвечерней тишине,

      Поешь, и чудно – тихая отрада

      Вливается из песен в сердце мне.

      И снятся мне любовь, замшелость тайны,

      Неясные пророчества о нем.

      И снится близость к ясной, светлой дали

      И к счастью, и к любви, где я и он.

      Сумерки

      Сумерки падают вместе со снегом.

      С каждой минутой темно.

      Синее-синее темное небо.

      Сосны совсем замело.

      Падает снег, и проходят минуты,

      И все темней и темней.

      Чуть вдалеке то светлее, то смутно

      В окнах мерцанье огней.

      Белых сугробов большие равнины,

      Бледный фонарь, телеграфа столбы.

      И на небесной широкой долине

      Свет одинокой звезды.

      «Еще зима в календаре…»

      Еще зима в календаре,

      Но в городе весенний воздух.

      Вот так бывает в феврале,

      С утра, когда погасли звезды.

      Проталины крадет асфальт,

      Морозом все же чуть отмечен.

      И бело-голубую шаль,

      Без фонарей, утро развесит.

      Полоски на небе везде,

      Восход качается в верхушках.

      Сплетенье розовых ветвей,

      И воздух чистый, свежий, хрупкий.

      «Два силуэта в темном окне…»

      Два силуэта в темном окне

      Было их два, а потом вдруг один.

      Кто-то ушел, и осталась одна

      Тень, только ветер по листьям бежит.

      Кто-то ушел, и, оставшись одна,

      Плачет любовь вместе с тихим дождем.

      Плачет любовь и роняет слова.

      Листья шуршат, и ни с кем, ни о чем.

      «Осени доверила мечты…»

      Осени доверила мечты,

      Только почему-то обманулась.

      Золотой медовой темноты

      Звезды одинокие качнулись.

      В лабиринтах путаных аллей

      Мы с тобою, милый, не столкнулись.

      Все прошло, забудь и не жалей.

      Ветка дрогнула, и листья чуть качнулись.

      Закат

      Багрянцем ярким разливаясь,

      Закат на небе пламенел.

      И кто-то грустными глазами

      То в небо, то на мир смотрел.

      На мир жестокости и боли,

      На мир бессмысленной борьбы.

      Там, где искусство поневоле

      В тенетах ханжества и лжи.

      Где искренности нету места,

      Где лишь корысти гордый вид,

      Везде находит слово чести

      Дождем бесчисленных обид.

      Все это – кукла неживая,

      А где-то рядом есть душа,

      И она дышит и летает

      И рвется ввысь, за облака.