Цветок жасмина (сборник). Аглаида Лой

По сюжету получилось довольно завлекательно.

      Пока неизвестный парень сначала от имени Гаркаускаса, а потом и от себя лично признавался мне в любви, я слушала его вполуха и отделывалась ироничными замечаниями, предпринимая одновременно тщетные попытки ухватить кошку. Зоська, едва я покинула комнату, естественно, ринулась за мной, и когда я стала говорить по телефону, вскарабкалась по спине мне на плечи, а потом взгромоздилась на голову и вцепилась в волосы. Вести серьезные разговоры о любви в таком экстремальном состоянии я, конечно, не могла и, буквально умирая от смеха, одной рукой держала трубку возле уха и слушала горячие признания (что не было мне неприятно), а другой пыталась ухватить за шиворот вконец обнаглевшее животное и оторвать от волос. Наконец, мне это удалось, и я отшвырнула маленькую дрянь в сторону. Разумеется, все это доставило Зоське массу удовольствия и, задрав хвост, она удрала в другую комнату, явно ощущая себя победительницей.

      Это была не первая моя публикация, и из предыдущего опыта я уже знала, что мои произведения иногда оказывали на некоторых представителей противоположного пола своеобразное воздействие. Человек искренне влюблялся в созданную моим воображением героиню, которой в реальной жизни я отнюдь не являюсь, и переносил свою влюбленность лично на меня. Поэтому после каждой публикации повести или романа мне вдруг начинали названивать взволнованные мужчины, жаждущие со мной познакомиться; иногда дело доходило и до неожиданных посещений, не всегда приятных, ибо люди эти были, как правило, весьма неуравновешенные.

      Вот и с этим молодым человеком я разговаривала достаточно взвешенно, вежливо давая понять, что звонить не стоило. Старалась его не обидеть, но при этом развлекалась от души. Парень явно уловил мое настроение, однако продолжал оставаться смертельно серьезным. Под конец разговора еще раз сообщил, что это не розыгрыш, что он действительно меня любит и что в том же журнале, в котором напечатана моя повесть есть и его стихи. Сам он так и не решился представиться.

      Я положила трубку – и тотчас выбросила этот разговор из головы. Вернулась в комнату, закрыла дверь, забралась под одеяло и взялась за книгу. Скоро в дверь стала царапаться Зоська, которая не чувствовала за собой никакой вины, ведь я была ее и только ее хозяйкой, большой кошкой, кошачьей мамкой, – следовательно, принадлежала только ей. Я пустила кошку в комнату, она забралась мне на колени, свернулась клубком и громко замурлыкала. Такая нахалка!

      Обитали мы с Зоськой на пару в небольшой квартире на первом этаже. Иногда я мысленно проклинала себя за свое необдуманное решение взять сиамского котенка, необузданный нрав которого порой меня просто пугал. Я ходила на работу исцарапанная, а, возвратившись домой, тотчас натягивала толстый купальный халат, потому что подросшая кошка изобрела своеобразную игру, которую я окрестила «кошкодром». Она подстерегала меня и выжидала, когда я потеряю бдительность. Улучив момент, Зоська, словно молния, выскакивала