Цветок жасмина (сборник). Аглаида Лой

коридору, устремляясь ей навстречу. В группе над ним беззлобно подсмеивались: влюбленные всегда выглядят чуточку комично, – однако он пропускал шпильки сокурсников мимо ушей. Пусть завидуют!

      Позднее, ни Влад, ни Ясмин никогда не заговаривали о происшедшем на даче. У обоих возникло четкое представление, что случилось то, что должно было случиться, и чего невозможно было избежать. Fatum. Судьба. Они были молоды, любили, нерастраченная сексуальная энергия била через край. Взрывоопасная смесь, сопротивляться которой совершенно бессмысленно, особенно весной. Да и зачем?!

      Однако с тех пор они периодически навещали старый дом, прячущийся среди столетних елей. Не слишком часто, потому что там торчал дед. Но и не так уж редко. Ясмин старалась использовать любую возможность, чтобы оказаться подальше от родственников наедине с Владом, и это ей удавалось. И они любили друг друга неистовее и нежнее с каждой новой встречей.

      Как-то незаметно наступил май, который выдался на редкость теплым, почти летним. В саду, окружавшем дачный дом Ясмин, зацвели яблони. Их гибкие ветви, густо усыпанные бело-розовыми нежными цветами, заглядывали в открытые окна, стремились пробраться внутрь и захватить веранду. В воздухе стоял тончайший цветочный аромат, который привлекал великое множество насекомых, спешивших насытиться сладким нектаром. Молодые люди расположились в плетеных креслах возле старинного круглого стола на веранде, счастливые и пьяные от любви, весны и буйства природы. Неподалеку куковала кукушка, сильный и свежий запах растущей не по дням, а по часам, травы смешивался со смолистым духом разогретых солнцем еловых ветвей, выбросивших светло-зеленые юные побеги. Небо было синим и ясным, и открывающееся перед ними будущее казалось таким же безоблачным и прекрасным, как это чистое небо.

      – Хочешь послушать музыку? – вдруг спросила Ясмин.

      – Можно, – лениво отозвался Влад.

      – Это классика, – предупредила она. – Сейчас я переживаю период Рахманинова, если так можно сказать.

      – В каком смысле? – заинтересовался он.

      – Период увлечения его музыкой. У меня всегда так происходит, и с живописью, и с поэзией, и с кинофильмами. Вдруг какое-то музыкальное произведение, или книга, или картина художника, настолько меня захватывает, настолько соответствует моему восприятию мира, настроению, душевному состоянию, мыслям, что я полностью погружаюсь в произведения этого мастера. Постоянно слушаю его сочинения, или перечитываю снова и снова его книги.

      – И сейчас у тебя период увлечения Рахманиновым?

      – Да. Хочу, чтобы ты послушал одну его небольшую вещь.

      Она встала с кресла и прошла в комнату. Через пару минут раздались первые аккорды, и через открытые двери и окна на веранду полилась музыка.

      – «Элегия» си-бемоль, – сказала она, остановившись в дверном проеме. – Он сочинил ее, когда ему было девятнадцать.

      Влад смотрел на нее – прекрасное женское изображение