Сибирское дело. Сергей Булыга

мрачно сказал Чурила. – Уехал государь. И все уехали. А если бы не эта плинфа чёртова, государь бы к нам переселился, он так и хотел, и мы стали бы столицей, а вы, Москва, стали бы глушью, к нам на поклон бы ездили, а мы вам по мор… Эх! – громко, в сердцах сказал Чурила и утёрся. Потом настороженно спросил: – А ты чего вдруг про это дознаваться стал? Что, опять открыли дело? Наново? И ты по нему приехал?

      – Нет, – ответил Маркел. – Я по другому. Говорят, сотник Иван Мансуров здесь у вас сидит. Тот самый Мансуров, которого в Сибирь послали, а он самовольно вернулся. Так, нет? Есть здесь такой? Сидит?

      – Может, и сидит, – уклончиво ответил Чурила. – А, может, уже и нет. Он же и раньше больше лёживал, чем сиживал. А теперь, может, и вовсе помер.

      – Как это помер? – обеспокоился Маркел.

      – А очень просто, – ответил Чурила. – Его к нам уже чуть живого привезли. Воевода его как увидел, сразу велел крепко за ним смотреть. Он не жилец, воевода сказал, а с нас после спросят по всей строгости. Он же…

      Но Маркел уже не слушал. Встал, взялся за шапку и сказал:

      – Ладно, тогда после перекусим. А сперва сведи меня к Мансурову!

      Чурила помолчал, посмотрел на Маркела, а после сказал:

      – Нет, у нас так не делается. Это у вас в Москве, может, иначе, а у нас всё через боярина решается. Через воеводу нашего.

      – Ну так веди к воеводе! – уже даже в сердцах велел Маркел.

      Чурила поморщился, но промолчал, тоже надел шапку и пошёл к двери. Маркел пошёл следом. Маркел очень спешил, но когда они вышли во двор, он всё-таки ещё поглядывал по сторонам и примечал: вот, справа, недостроенный собор с куполами без крестов, левей его – дворец, на всех окнах закрытые ставни, а ещё левей – богатые палаты на высоком каменном подклете. Они и шли к тем палатам. Там, на крыльце и рядом с ним, внизу, стояли стрельцы с бердышами. Когда Чурила и Маркел к ним подошли, Чурила, кивнув на Маркела, сказал:

      – Это наш стряпчий из Москвы, Маркел Петрович.

      Маркел полез за пазуху, достал и показал стрельцам небольшой круглый кусок овчины, на лысой стороне которой было выжжено клеймо – царский орёл. Стрельцы сразу расступились. Маркел стал подниматься по крыльцу. Чурила пошёл за ним.

      ГЛАВА 7

      Наверху, в сенях, Чурила снова заступил вперёд, провёл Маркела на второй этаж и там, в ещё одних сенях, возле двери, при которой стояли стрельцы, они остановились, и Маркел ещё раз показал овчинку. Один из стрельцов открыл дверь. Маркел вошёл, снял шапку, поклонился великим обычаем, а когда выпрямился и посмотрел перед собой, то увидел вологодского воеводу, князя Вадбольского Ивана Михайловича. Воевода сидел на мягкой лавке, а сам из себя был не в старых ещё летах, телом пышен, лицом свеж, бородой седоват, глазами быстр. Также быстро осмотрев Маркела, он спросил:

      – Чьих будешь?

      – Государев я, – просто ответил Маркел. – Стряпчий Разбойного приказа, из Москвы. По службе.

      Воевода хмыкнул и выставил руку. Маркел сунул в неё подорожную. Воевода принял её, прочитал и, опять посмотрев на Маркела, спросил:

      – А что за служба у тебя