Чермет. Виктор Мельников

я скоро, Борис Иванович, как собака сдохну!

      – Похороним, Андрейка, тебя похороним… не беспокойся! Честь по чести, всё сделаем по-людски.

      Умел Борис Иванович успокоить, не спорю. Он пожелал мне быстрой смерти, и как только Константин Ильич отдаст Богу душу – я обязан блюсти некий ритуал, то есть не пить.

      От этих слов мне сделалось совсем худо!

      – Как не пить?! Да я точно тогда откину ласты! Привычка, как могила, свята! Ты чего, козёл старый, меня на тот свет раньше времени отправляешь, совсем нюх потерял, а! – И я его ударил. Дело происходило поздно вечером. Поэтому я промахнулся, попал кулаком в стену. Кость руки затрещала.

      – Так тебе и надо, – заявил Борис Иванович и пошёл домой.

      Злой рок навис надо мной. Ожидание.

      Руку загипсовали. Я возвратился из больницы – новость не была для меня неожиданностью: Константин Ильич.

      Баба Варя смотрела на мою руку и говорила, жаль, что я ничем не смогу помочь, вся надежда на Бориса Ивановича.

      – Нет, – отрезал он, – хватит!

      – Что так? – баба Варя стояла растерянной.

      – Следующий Андрей, если разобраться.

      Ничего не понимая, баба Варя махнула руками, сказала:

      – Да он ещё молодой, куда ему! Сорок лет – не срок.

      – Вот именно, Борис Иванович, не отказывайся, помоги. А со смертью я сам как-нибудь разберусь.

      И дни полетели опадающими с деревьев листьями. Осень. Два месяца я ждал смерти, мой черёд давно уже настал. Желание взглянуть смерти в лицо пьяными глазами, чтобы не испугаться, дыхнуть перегаром – где ты, сука? – усиливалось… Боишься меня? Я тебя – нет!

      Так я себя успокаивал, а сам дрожал, держа гранёный стакан, до самых краёв налитый, всегда наготове, если что…

      …и появилась она, в чёрном балахоне, с косою, похожая чем-то на бабу Варю, и сказала:

      – Здесь от тебя пользы нет, и там не будет. Жизненная суть твоя правдива, а весь реал жизни – лживый. – Хуйню сказала, это понятно, но зато достала бутылку водки «Чёрная смерть», поставила на стол и ушла. Больше я её не видел. Водка была кстати, моя закончилась.

      Утром пришёл Борис Иванович.

      – Ты ещё жив? – он каждое утро меня навещал.

      – Не заметно, что ли? На хотенье есть терпенье.

      – Тёща умерла, – грустно произнёс он. – И дочь родила. Всё в один день. Радоваться мне или плакать?

      Я сам бы не знал, как поступить. Поэтому предложил:

      – Давай лучше выпьем, смотри, что у меня есть… – и пригласил зайти ко мне в гости.

      Чермет

      «Я знал, что это сон

      Небыль, чепуха, болотный пузырь со дна памяти. Дремотный всплеск фантазии пьяницы. Судорога похмельного пробуждения».

      Братья Вайнеры «Петля и камень в зелёной траве».

      Второй день запоя.

      В доме выпить мало и нечем закусить.

      Танюха спит, уткнувшись лицом в стену. Она перебрала вчера больше меня, но опьянела меньше. У неё