Цицерон – мастер публичных выступлений, или Роман об истинном римлянине. Василий Владимирович Князев

пробежал гул одобрения.

      – Вот карта той местности, которая была у полководцев. – И Луций передал карту по рядам сенаторов, чтобы те удостоверились в документе.

      – Я вызываю свидетеля – легионера, который был в подчинении у консула Гнея, – произнес Луций.

      По рядам сената пробежал возглас удивления. Вошел крепко сложенный средних лет легионер со шрамом через все лицо. Поклонившись, он сказал:

      – Я готов дать показания о тех событиях.

      К нему подошел трибун обвинитель Гай Норбан и спросил:

      – Ты понимаешь, что за дачу ложных показаний будешь казнен?

      – Да, – ответил легионер.

      – Из какого ты легиона?

      – Двенадцатый легион, – ответил воин.

      – Как тебя зовут?

      – Тит Пулон.

      – Ваша позиция на левом берегу была лучше? – продолжил допрос с пристрастием трибун.

      – Нет, мы все понимали, что если останемся на этом берегу, то неминуемо погибнем. Надо было переходить на правый берег, где находился Сервилий. Там был более высокий берег, что идеально подходило как для атаки, так и для обороны. Но наш консул по какой-то причине недолюбливал Сервилия и поэтому не хотел идти на уступку, так как был главнокомандующим. Но как солдат хочу сказать: здесь было важно принять стратегически правильное решение и забыть об амбициях и обидах.

      – Как ты выжил? – спросил трибун.

      – Меня тяжело ранили мечом, и я потерял сознание, а Кимвры решили, что я умер. Я пришел в себя через сутки, и меня выходила местная знахарка, только вот шрам остался на всю жизнь, – показал на рубец легионер.

      Трибун с досадой отошел от воина и сел на свое место. Легионер поклонился членам сената и покинул здание.

      Тогда снова взял слово Луций Красс.

      – Вам достаточно доказательств, сенаторы? Сервилий потомственный полководец и понимал преимущество своей позиции, поэтому он и не выполнил приказ. Он не подчинился лишь потому, что Рим для него родной дом, и он понимал, что они проиграют, если подчинятся. Он не хотел, чтобы дикие варвары пришли в дом каждого из Вас! Он не хотел, чтобы они сожгли Рим. Изнасиловали и угнали в рабство наших матерей, жен и дочерей.

      – Вот ты, Метелл, – обратился Луций к представителю древнейшего римского патрицианского рода, – скажи, ты бы хотел, чтобы в твой дом пришли варвары?

      – Конечно, нет. Что за странный вопрос!

      – Вот и Сервилий Сципион этого не хотел. Мы судим не того!!! Сенаторы, Вы все справедливые и достойные граждане, отцы нашего славного города, так почему мы до сих пор все еще здесь, а не в амфитеатре, где готовится отличное выступление финикийских гладиаторов?!

      – Ради моих заслуг и моих лет! Примите правильное решение в отношении моего квестора! Ведь, как вы помните, я никогда не просил за себя и своих друзей! Я прошу снять все обвинения против Сципиона. Такое решение будет достойно Вас – ведь