Идущие. Книга II. Лина Кирилловых

сможет объяснить тебе то, что не до конца понимаю я.

      – Например? – спросил Вилле. Он всё ещё плоховато соображал после сказанных слов о Стене.

      Сенджи, сжав губы, опустила глаза.

      – Например, зачем сбрасывать «летучий огонь» на людей, которые любят друг друга, – жёстко сказала она и стремительными гребками повела лодку вперёд. – Об этом меня не расспрашивай. И теперь можешь помочь. Греби сильнее – нам лучше бы поторопиться.

      У противоположной стены Вилле уже привычно отпер решётку, снова вымазавшись в ржавой слизи, но едва ли заметил это – ему было страшно. Даже тот интересный факт, что один-единственный ключ, похоже, подходит ко всем решёткам каналов (или не ко всем?), задел сознание лишь краешком. Лодка вплыла под свод, Сенджи затворила решётку, навесила замок и отдала Вилле ключ. Они вовремя забрались в сток – на зелёную воду канала снаружи металлических прутьев легла тень дирижабля. «Лучше не обращать на себя чрезмерного внимания жандармов», – сказала Сенджи, и Вилле был с ней согласен. Они вдвоём повели лодку, потому что сток здесь с самого начала был шире. В нём даже что-то росло – бледное, тонкое, колышущееся под слоем тёмной воды, похожее на анемичные руки, которые цеплялись за вёсла и днище. Вилле вспомнил, как Марк учил его грести на реке, а потом показал очень красивую заводь с кувшинками. Марк даже нырнул, пытаясь сорвать одну, но стебли у кувшинок были очень прочные, и для того, чтобы сорвать, потребовался бы нож. Что бы Марк сказал про эти стоки? И смог бы он нырнуть на дно канала, если бы, как Сенджи, уронил случайно ключ…

      – Тут кто-нибудь водится? – спросил Вилле. – В смысле – рыба…

      – Я видела в стоках водяных змей, – сказала Сенджи. – Но и рыба, наверное, заплывает из реки.

      – Бр-р, – Вилле вздрогнул. – И ты ныряла за ключом по соседству со змеями?

      – Они не ядовитые. Хотя одна как-то меня цапнула.

      – И что с тобой потом было? – в ужасе спросил Вилле.

      – Ничего, – пожала плечами Сенджи. – Разве что я стала змеиным оборотнем, но сама не знаю об этом.

      – Жуть, – сказал Вилле. – Я, пожалуй, не буду с тобой ссориться.

      – Правильно, – хихикнула Сенджи.

      Огонек освещал им дорогу сквозь заляпанное стекло, опять появилось течение, и за мерными движениями вёсел Сенджи начала свой рассказ. Вилле сел вполоборота, чтобы видеть её лицо, пусть и наполовину утопленное в сумраке. Но заговорила Сенджи отчего-то не о дикарях и не о каком-то «летучем огне», а о том, как хорошо бы было, если бы на судьбу человека не влияли ни место его рождения, ни благосостояние семьи, ни оттенок кожи.

      – Хоурмен однажды поделился со мной своим предположением о будущем. Он говорил, что за нашим веком пара, может, спустя ещё один век или два, придёт гораздо более технологичный, и не только в отношении механизмов, машин – в отношении науки в целом, в том числе и медицины. Научатся заменять больные органы… отсутствующие