Никогда тебя не отпущу. Чеви Стивенс

улыбалась ему на прощание.

      – Ты что, следил за мной? – Я не видела его грузовика ни у дома, ни на дороге. Может, он приезжал раньше, а потом снова уехал? Но зачем?

      – Уж больно велик пробег твоей машины. Куда ты ездишь каждый день?

      – Иногда просто катаюсь. Я умираю от скуки.

      Эндрю и раньше расспрашивал меня, как я проводила время, ему нравилось слушать, чем я занималась, кого видела, но я думала, что ему просто интересно. Я и понятия не имела, что он проверяет пробег моей машины. Я хотела сказать, что так нельзя, но выражение его лица повергло меня в ужас, а также то, как он прислонился к стойке, как его руки вцепились в ее край.

      – Ты вчера обедала с Самантой в пабе.

      Он выглядел таким злым, таким осуждающим. Я очень расстроилась. Мне не нравилось, когда со мной так разговаривали: я чувствовала, что у меня неприятности, и даже не знала почему.

      – Я же говорила, что мы обедали.

      Я редко виделась с подругами. Большинство из них учились в колледже или уехали со своими парнями, а Эндрю, кажется, не был в восторге от тех, кто остался в городе. Когда Саманта позвонила, я прямо-таки подпрыгнула, радуясь возможности встретиться с подругой и поболтать.

      – Ты упустила лишь то, что это был бар, Линдси. Ты собираешься стать матерью.

      – Я не пила. Не понимаю, почему ты так зол.

      – Жена Питера тоже имела обыкновение засиживаться в пабах. – Он не отводил от меня взгляда. – Ты помнишь, что произошло.

      Питер был одним из его рабочих. Он мне не особенно нравился. Обычно я старалась избегать встречи с ним, когда приходила на участок. Он поймал свою жену на измене и развелся с ней, забрал детей и дом. Я и вообразить не могла, что Эндрю не доверяет мне.

      – Я бы никогда тебя не предала, Эндрю.

      – Лучше не надо. – Он сделал большой глоток пива, не сводя с меня глаз.

      – Как это понимать?

      – А так – ты не должна садиться в машины к другим мужикам.

      Мое сердце громко стучало. Я уже видела Эндрю расстроенным, видела, как он приходил домой в дурном настроении, скрывался в своем кабинете и просиживал там часами или смотрел телевизор, но он никогда не был бессердечным или мстительным. У меня возникло такое чувство, словно незнакомец ввалился в наш дом.

      – Может, мне лучше сегодня на ночь остаться у своих родителей?..

      – Никуда ты не пойдешь. Дороги ужасны.

      Ребенок ерзал и вертелся у меня внутри. Я представила себе, как, должно быть, громко для него стучит мое сердце. Стресс – это нехорошо. Мне нужно оставаться спокойной. Я обхватила руками свой живот.

      – Тише, малышка. Тише.

      Эндрю сосредоточил свой взгляд на моем животе.

      – Вот это я и пытаюсь донести до тебя, Линдси. Ты должна быть более осторожной. Я не хочу, чтобы что-нибудь случилось с ребенком, понимаешь?

      Нет. Он говорил совсем о другом. Я видела это по выражению его лица: предупреждение. Он угрожал мне не просто разводом, но чем-то более серьезным. Чем-то, чего я даже постичь не могла, но угроза ощущалась – сгущающаяся, темная и опасная.

      – Понимаю.

      Он