Список. Юлия Лим

дело знать, как происходит физический контакт с кем-либо, другое дело испытывать это. С Тарасом мы впервые поцеловались и это был мощный прорыв, по сравнению с привычными объятиями. Он никогда не говорил со мной на тему секса, не склонял к каким-либо интимным действиям, и я была уверена, что к нужному моменту жизнь меня подготовит.

      Но не таким же способом!

      – Успокойся, Юстиния. Это всего лишь осмотр, – сказал Геннадий Петрович, сидящий рядом со мной у входа в кабинет.

      – Вам легко говорить, – сквозь зубы ответила я, – не в вас будут лезть.

      Он благоразумно промолчал.

      Когда пришла моя очередь, сначала в кабинет зашел психолог. Он был там около минуты, затем открыл дверь и многозначительно посмотрел на меня:

      – Заходи.

      То, что происходило дальше, мне до сих пор хочется стереть из своей памяти. Геннадий Петрович вышел в коридор, а дверь закрыли.

      – Снимай трусы, ложись на кресло, – сказала гинеколог сиплым голосом.

      Трясущимися руками я избавилась от белья и легла, уставившись в потолок. Когда она начала копошиться, я закрыла глаза. Представила, что это не я лежу на кресле, что это все выдумка или кошмар, который вскоре прекратится.

      Так и случилось: несмотря на весь дискомфорт, что мне пришлось испытать, обследование прошло довольно гладко. Гинеколог дала мне одеться и погладила по голове.

      – Не бойся. Все прошло хорошо, – она улыбнулась.

      Я посмотрела на нее, как на сумасшедшую.

      – Все хорошо с вашей девочкой. Чистая, как ангелочек, – сказала гинеколог Геннадию Петровичу, как только впустила его.

      Она вручила ему какую-то бумагу, а копию отдала мне. Я почувствовала, что вот-вот упаду в обморок, вышла из кабинета и села на скамью.

      С меня хватит таких проверок. Эти дурацкие слухи делают только хуже!

      – Довольны?! – рявкнула я, когда психолог вышел следом.

      – Конечно. Теперь ни у кого в школе не будет проблем, – ответил он. – Что ж, можешь дойти сама. Если появятся темы, которые захочешь обсудить, – я всегда к твоим услугам.

      – Да пошел ты к черту… – пробормотала я, когда Геннадий Петрович удалился на достаточное расстояние.

      Я брела в школу, отвратное настроение наталкивало на мысль, что нужно на все наплевать и уйти домой, забить на эти бесполезные уроки.

      В прошлую проверку я чувствовала себя так же, но со мной была бабушка. Она ничего не сказала, когда я вышла из кабинета, а я ничего не говорила по пути домой, и мы дружно замяли тему.

      Я никогда не признавалась себе, до этого момента, что мне не хватает мамы. Той, с кем можно поговорить на волнующие тебя темы: о нарядах, о школе, о мальчиках и о предохранении. Обо всем этом я узнавала на собственном опыте и намного позже остальных. Одноклассницы казались прошаренными и такими далекими от меня, что я боялась заводить среди них друзей после случая с Анжелой. Я думала, что лучше буду держаться особняком, и тогда меня никто не тронет. Но все вывернулось наизнанку, и стало только хуже.

      А проверка невинности оказалась цветочками