Двадцать три. Линвуд Баркли

подозрительно смотрела на меня.

      – Это никуда не годится.

      – В каком смысле?

      – Я хотела сказать, ходьба по утрам – это прекрасная идея. Так что ступай. Но ограничиваться одним бананом на завтрак нельзя. Если будешь упражняться на голодный желудок, то к десяти наверняка слопаешь шесть булочек с яйцом. Могу тебе с этим помочь. Я могу…

      – Я знаю, что делаю, – перебил ее я.

      – Хорошо, хорошо. Но только спешка тут неуместна, иначе наступит разочарование.

      – У меня нет времени увеличивать нагрузку постепенно, – заметил я. И тут же пожалел, что сказал это.

      – Ты что имеешь в виду? – спросила Морин.

      – Просто хотел сказать, что нужны перемены. И мне такой режим подходит.

      – Что-то произошло со вчерашнего дня?

      – Ничего.

      – Нет, что-то явно произошло.

      За годы совместной жизни Морин впитала, словно через какую-то мембрану, мою способность тут же распознавать ложь.

      – Я же сказал тебе, ничего. – И отвернулся.

      – Наверное, ходил к доктору Морхаус?

      – Что? Куда? – Никогда прежде я не был так близок к провалу.

      – И что же она сказала?

      Я мялся, не зная, что ответить.

      – Да ничего особенного. Так, несколько вещей.

      – А с чего это ты вдруг пошел к ней? Что тебя подтолкнуло?

      – Просто я… тут на днях вдруг почувствовал, что задыхаюсь. На той стоянке перед кинотеатром. Торопился, пробрался к выходу. – Я не стал упоминать о том, что незадолго до этого съел «бургер кинг», не видел в том особого смысла.

      – Ладно, – задумчиво протянула Морин.

      – И еще она сказала, что мне стоило бы начать пересматривать свой образ жизни, внести в него какие-то пусть незначительные изменения как таковые.

      – Как таковые, – повторила Морин.

      – Ага. – Я пожал плечами. – Ну вот и решил этим заняться.

      Морин многозначительно кивнула:

      – Прекрасно. Просто замечательно. – И окинула меня взглядом с головы до пят. – Но только выходить в таком виде нельзя.

      – В каком таком виде?

      – В этих жутких штанах. Господи, да в них ты выглядишь как человек, которого подстрелили и бросили умирать в чан с виноградом.

      Я глянул на штаны.

      – Да, пожалуй, что красного перебор.

      – Должны быть какие-то еще. Сейчас поищу. – Она протиснулась мимо меня и полезла во встроенный шкаф. Я слышал, как Морин шуршит там, передвигает вешалки с одеждой. – А что, если… Нет, нет, это не подходит. Может…

      Тут у меня зазвонил мобильник. Он стоял на зарядке рядом с кроватью. Я подошел. Взглянул, кто звонит, выдернул провод и приложил телефон к уху.

      – Дакворт.

      – Карлсон.

      Ангус Карлсон, наш новый детектив, отказавшийся от униформы, потому как считал, что она связывает нам руки. Насколько я помнил, сегодня он как раз работал.

      – Да? – сказал я.

      Тут Морин вылезла из шкафа с парой серых свитеров в руках. Как же я мог их пропустить?

      – Ты