Двадцать три. Линвуд Баркли

более глубокий, низкий. Слышны басовые нотки. Если это «скорые», то, судя по всему, съезжаются они к городской больнице.

      Да, утро в Промис-Фоллз выдалось очень оживленное.

      Что, что же такое происходит?

      Похмелья он сейчас не испытывал – довольно редкое для него явление. И голова с утра почти совсем ясная. Вчера вечером он не выходил из дома куда-нибудь выпить, вместо этого вознаградил себя пивом, которое принес домой.

      Вчера он тихо подобрался к холодильнику, достал бутылку «Бада». Ему не хотелось будить домовладелицу Эмили Таунсенд. После смерти мужа она переехала в этот дом и занимала спальню в этой же квартире наверху. Он взял бутылку с собой и отпил половину перед тем, как спуститься к себе, этажом ниже. А потом очень быстро заснул и так и не допил пиво.

      А теперь оно теплое.

      Но Виктор все равно потянулся к бутылке и отпил глоток. Скроил гримасу и поставил бутылку обратно на тумбочку, но слишком близко к краю. Она упала на пол, пиво выплеснулось на коврик и носки Виктора.

      – О, черт! – пробормотал он и поспешно поднял бутылку, в которой осталось еще немного.

      Выпростал ноги из-под одеяла и, стараясь не ступить в лужицу, поднялся и встал рядом с постелью. На нем были только синие трусы. Он открыл дверь спальни, сделал пять шагов по направлению к ванной, которая была не занята, и сорвал с сушилки первое попавшееся под руку полотенце.

      И остановился прежде, чем сойти по лестнице.

      Из кухни доносился запах свежемолотого кофе, но в доме было как-то необычно тихо. Эмили всегда вставала рано и первым делом заваривала кофе. Выпивала как минимум двадцать чашек в день, кофейник сопровождал ее почти повсюду.

      Однако Виктор не слышал, чтобы она возилась на кухне, в доме царила полная тишина.

      – Эмили? – окликнул он.

      Никто ему не ответил, и он вернулся к себе в комнату. Сбросил банное полотенце на пол, в том месте, где пролилось пиво, и принялся топтать его босыми ногами, вкладывая всю свою силу. Когда, как ему показалось, все пиво впиталось, он отнес мокрое полотенце в холл, где сунул его на дно корзины для грязного белья, которая стояла в чулане под лестницей.

      Он снова вернулся в комнату, натянул джинсы, нашел в комоде свежую пару носков и футболку.

      Оделся и спустился по лестнице прямо в носках. Эмили Таунсенд на кухне не оказалось.

      Виктор заметил, что на дне кофейника жидкости осталось всего на дюйм, но сегодня кофе ему не хотелось. Он направился к холодильнику, размышляя, не рановато ли выпить еще одну бутылку «Бада» прямо с утра, в восемь пятнадцать.

      Может, и рановато.

      А сирены все продолжали завывать. Он достал контейнер с порошкововым апельсиновым соком, налил в стакан. Выпил его залпом.

      Потом задумался, чем бы позавтракать.

      Обычно по утрам он ел на завтрак овсянку или хлопья. Но если Эмили готовила яичницу с беконом, жарила блины или французские тосты – словом, все то, что требовало больше стараний, – он набрасывался на еду, точно голодный волк. Впрочем, похоже, что сегодня его