Исключение из правила. Елена Игоревна Гулик

но я обязательно попробую.

      Вишенская, наконец, выпустила руку Инги и благодарно прошептала:

      – Спасибо вам, спасибо большое. За вашу поддержку… и вообще. Я очень в вас верю.

      Инга вышла в приемную и тупо посмотрела на Аню.

      – Что? – удивленно спросила та, – у тебя такое странное лицо, о чем вы говорили?

      Инга ничего не ответила, и молча вышла из приемной.

      Аня пожала плечами и уткнулась в экран компьютера. Секретарской работы не было, и она раскладывала пасьянс. Потом она подумала, что пока есть время, можно, пожалуй, навести порядок в папках. Беспорядка, как такового, там не было, но аккуратная Анечка любила, чтобы все было идеально. Она вынула две папки с приказами и уже собралась начать проверять их наличие и хронологию, как у нее зазвенел мобильный. Она взяла его в руки и, увидев, кто ей звонит, обрадовалась и заволновалась одновременно. Оглянувшись на дверь, будто кто–то мог ее подслушивать, Аня быстро сняла трубку и, сказав «алло», вышла на кухню.

      ***

      Инга вошла в свой кабинет и села к компьютеру. Лучший способ думать о своем, не привлекая ненужного внимания – это внимательно смотреть в монитор, где развернут какой-нибудь документ…

      Она растерянно пожелала Саше Ивановскому приятного аппетита – тот, как всегда, уходя на обед, пожелал ей того же. Звонарев ушел к юрисконсульту – они часто обедали вместе. Наконец, наступил долгожданный обеденный перерыв, и Инга осталась одна. Теперь не нужно было создавать видимость работы и она, сделав себе чашку горячего кофе, принялась думать.

      Поведение Вишенской показалось ей необычным, но отнюдь не странным и вполне естественным. Впрочем, она изначально не была склонна к тому, чтобы подозревать ее. Но свои предположения нужно основывать не на досужих домыслах, а на реальных фактах. Если уж браться за это дело серьезно, то нужно выяснить-таки у самой Вишенской – где конкретно она провела эти злосчастные два часа – с тринадцати до пятнадцати. Итак, порассуждаем.

      Скорее всего, первыми под подозрение попадают не только те, у кого на первый взгляд был мотив для преступления, но и те, у кого была возможность его совершить. В первую очередь, это те, у кого имелись ключи от приемной и кабинета. Это сама Алиева, которая совершенно определенно из круга подозреваемых выпадает, Вишенская и… Аня. У Инги неприятно заныло под левой лопаткой. Нет, Аня точно не могла. Уж лучше, пусть это будет Вишенская. Тем более, нельзя исключать возможности, что ключами вообще воспользовался кто-то другой. Если что, можно будет обдумать эту версию, хотя вариантов тут множество. Нужно спросить у Ани и у Светланы Васильевны – не теряли ли они ключи в последнее время. Также не мешало бы выяснить – подвергались ли ключи всех троих копированию –экспертиза,несомненно, должна была это установить. Хотя дополнительных дубликатов при обыске обнаружено не было. С другой стороны, тщательно проверить такое большое здание как Юридическую Академию непросто. Слишком большое поле деятельности. Мм–да… Все–таки, самым перспективным направлением был бы тигр. Очень обидно, что никто не помнит, когда он пропал. Это бы очень помогло в расследовании.