Солдат. Василий Сахаров

усёк.

      – Херня, а не ответ. Твои слова: «Так точно, товарищ майор!»

      – Так точно, товарищ майор! – послушно повторил я.

      – Не слышу бодрости в голосе, но на первый раз сойдёт. Пошли в казарму, воин.

      Мы направились на выход, и здесь нас ждали двое из трёх братьев Демидовых, Семён и Игнат. Третий, наверное, остался с собаками в Заречье, бойцовые и охотничьи животные в город не допускались. Оба брата что‑то доказывали лейтенанту, а тот только разводил руками и, как только увидел нас, сразу же спихнул возникшую проблему на майора.

      – Что такое? – Мой будущий командир резко шагнул вперёд, навис над братьями, и те как‑то сразу стали меньше.

      – Мы – братья Демидовы, а вот он, – Семён указал на меня пальцем, – насильник, сбежал из посёлка Лесной. Отдайте его нам, господин хороший.

      – Это правда? – Майор уставился на меня.

      – Нет, меня жениться заставляют, а я к такому серьёзному шагу ещё не готов.

      – Знакомая ситуация, – сам себе пробормотал офицер и обратился к братьям: – Доказательства имеются?

      – Какие доказательства? – вскрикнул Семён. – Нам никаких доказательств не требуется, мы сами закон.

      – Нет бумаги, нет свидетелей, нет дела, а значит, ваше слово против слова солдата‑гвардейца. Что главней? – Вопросительный кивок в сторону лейтенанта.

      – Слово солдата Конфедерации, разумеется, – без раздумий доложил дежурный.

      – В общем, так, братья Демидовы. Если вы сильно упёртые, то можете пойти в Народную Стражу, подадите на парня заявление, но мой вам совет: возвращайтесь домой, добычу свою вы упустили.

      Братья, поняв, что майор прав, развернулись к выходу и покинули военкомат, а меня определили в казарму, которая находилась во внутреннем дворе, в другом двухэтажном здании.

      Так началась моя служба в войсках славной Кубанской Конфедерации.

      Глава 2

      Кубанская Конфедерация. Горячий Ключ

      17.11.2056

      Итак, я был спасён и начинал новую жизнь. Первый свой вечер в казарме я не запомнил, – ноги гудели, тело ломало, а в глазах памороки стояли, так что единственное, на что меня хватило, скинуть с себя полушубок и забраться под грубое одеяло на деревянном топчане, который ничем не отличался от моего прежнего, в доме Никиты Демидова.

      Служба началась на следующее утро, когда в комнату вошёл раздетый по пояс чернявый крепыш лет двадцати пяти, по виду натуральный адыг, похожий на тех людей, которые у нашего старосты иногда мясо закупали, и прокричал:

      – Подъём!

      Вскочив, я оглянулся и не сразу осознал, где же нахожусь. Протёр глаза, вспомнил вчерашний день и последовал за другими рекрутами, которые поднялись с соседних топчанов. Нас было немного, семь человек всего. Мы вышли в небольшой внутренний дворик казармы, и началась моя первая в жизни физзарядка. В какой‑то древней полуистлевшей книжке, без обложки и, естественно, без названия, я читал про суровые армейские будни, и те описания теперь в общих чертах совпадали с действительностью. Значит, не полностью мы скатились в варварство, остаётся