Синопское сражение. Звездный час адмирала Нахимова. Владимир Шигин

его посольства, после 13 мая, было уже в самом деле искренним, а не притворным, каким оно являлось до сих пор, когда князь больше играл роль гневающегося, чем в самом деле гневался.

      Игра британского кабинета во время пребывания Меншикова в Константинополе была очень сложная. С одной стороны, нужно было всячески поддерживать сопротивление Турции, обещая ей помощь и покровительство, и вести в английской прессе, и в европейских дипломатических кругах настоящую информационную войну. С другой стороны, необходимо было внушать российскому послу в Лондоне Бруннову мысль, что английский кабинет ни за какую Турцию воевать не будет. Первым делом занимались министр иностранных дел Кларендон, министр внутренних дел Пальмерстон и лорд Стрэтфорд-Рэдклиф. Вторую функцию выполнял премьер лорд Эбердин, который мечталдостигнуть дипломатического поражения России без войны. Именно он внушал царю уверенность, что Англия не выступит на защиту Турции, что заставляло Николая делать ошибочные ходы.

* * *

      Едва требования Николая к Турции стали известны французскому императору Наполеону, тот созвал в Тюильри своих министров.

      – Я не могу оставаться в стороне от наглой выходки русского царя! Я не какой-нибудь Бурбон, я – Наполеон и не потерплю унижения Франции! – эмоционально начал племянник Бонапарта.

      В углу кабинета, нервно качая ногой, сидел министр иностранных дел Друэн де Люис. Он не разделял императорского пыла:

      – Император Николай требует невозможного – властвовать над половиной турецкого населения. И все же я не вижу оснований ругаться с русскими из-за их спора с турками! По крайней мере, не будем спешить! Пусть русский царь сам разоблачит свою истинную цель и предстанет перед Европой как настоящий варвар! Пока же заурядная ссора монахов не стоит большой войны!

      Остальные министры согласно закивали. Наполеон дернул нафабренными усами:

      – Мы должны отправить эскадру в Архипелаг. Близость нашего флота к Турции умерит аппетиты русских!

      – Вы совершенно правы, сир! – подал голос министр внутренних дел, известный кондотьер Персиньи. – Дело вовсе не в «святых местах», а в престиже Франции и ее императора. Уступивши во внешних делах, мы сразу же обострим наши дела внутренние! К тому же нас поддерживает Англия!

      – Решено! – вскинул голову Наполеон. – Я посылаю флот!

      Он повернулся к застывшему в дальнем углу морскому министру Дюко:

      – Сейчас же отправьте в Тулон телеграфный приказ: эскадре следовать в Саламин!

      Так был сделан первый шаг к будущей войне. 23 марта 1853 года французский флот оставил Тулон и взял курс на восток.

      Вслед за Парижем решил было отправить свои корабли в эгейские воды и Лондон. Но командующий Средиземноморским флотом адмирал Дондас неожиданно оказался более трезв, чем правительство. Адмирал отказался покидать Мальту, пока не получит четких письменных указаний.

      – Пусть