Мы – чемпионы! (сборник). Андрей Меркин

и, чего греха таить, – бытовой еблей со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде ранних студенческих свадеб, разбитых сердец, декретных отпусков и прочей сопутствующей бадяги, вплоть до отчисления.

      Гуппи ничем не выделялась среди прочих студенток: зелёные шаровары, шапочка с помпоном, румянец на щеках.

      Задорная и весёлая, рыженькая, с милыми веснушками.

      Обыкновенная, такая же, как все. Но и я, положа руку на яйца, тоже был не Ален Делон. А обыкновенное лицо некоренной национальности с наглой мордой.

      После нашего знакомства прошло не более суток, как мы оказались в одной койке.

      Жили почти все по два человека в комнате, и, по доброй традиции, мой сосед по комнате занялся её подругой, а я отправился ночевать к Гуппи.

      Вот тут всё и началось.

      Обычно после первой же палки я засыпал или уходил, в редких случаях дотягивая до второй, да и то уже под утро, или точнее – утром.

      После первого же коитуса я почувствовал, что стояк продолжается.

      И он продолжался и час, и другой. За неполных два часа я стал восьмипалчаниным. Восьми! Да!

      Практически не вынимая.

      Как, почему? Не знаю, ну не знаю до сих пор.

      Причём Гуппи не проявляла практически никакой активности, а лежала неподвижно, повернувшись ко мне задницей, покрытой тоже рыжими веснушками.

      Так продолжалось все волшебные почти что десять дней.

      Днём мы ходили на лыжах, а по ночам я шпендефорил Гуппи, не вынимая елды. Практически до её, елды, посинения.

      На лыжах я ходил в телогрейке зелёного цвета, подпоясанной солдатским ремнём. На голове же была ещё та армейская пилотка без звёздочки.

      Пригодилось привезённое из армии барахло – ведь помимо парадной дембельской формы был ещё и армейский вещмешок, забитый под завязку, мама не горюй.

      За это от студентов Дома отдыха я получил характерное погонялово. Солдат – так меня стали звать.

      Острые на язык подруги прознали про наши ночные похождения, а может, это сама Гуппи расказала им про это – непонятно.

      Но девчонки хохмили в полный рост и на вопрос, почему Гуппи не пришла сегодня на завтрак, отвечали с ехидным смешком:

      – Она умерла под солдатом.

      Но не умерла, конечно, а банально мочила харю до десяти утра после такого рапоясавшегося «многополчанина», как ваш покорный слуга.

      Завтрак я старался не пропускать, старательно набивая рот кашей и хлебом, памятуя о здоровье хорошем. Которое мне ещё ох как понадобится в ближайшие дни, несмотря на грозные предостережения Горбатого из культового фильма «Место встречи изменить нельзя».

      После каникул ещё несколько раз встречались с Гуппи у меня дома, но однажды, в самый разгар, зазвонил телефон, и я, дурак, поднял трубку.

      Звонила одна из моих старых подруг и приглашала вечером на свидание, на что я – мудилкин, ответил немедленным согласием.

      Гуппи всё это слышала, вспыхнула и немедленно – практически голая – соскочила с дивана и дала по тапкам в сторону родного Измайлова.

      Догонять